Вангелия (1 сезон)

Кирилл, в рваной куртке с нашивкой «Екатеринбург-Свердловск», копался в ящиках на заброшенном заводе. Настя, украинка с выгоревшим тату на запястье, разложила на ржавом столе карту: «Тут, возле Припяти, старые тоннели. Может, ваш «артефакт» там?» Артём, белорусский механик, чинил мотоцикл у гаража, бросая через плечо: «Сначала еда. У тебя патроны с макаронами в одной кастрюле валяются». Вечером, у костра из старых покрышек, они спорили о маршруте. Кирилл тыкал в планшет с треснутым экраном: «Военные уже в Кургане. Если рванём через Минск — на таможне пришьют». Настя молча достала из рюкзака фото матери в вышиванке, затертое по краям.

Под Киевом, в полуразрушенной хате, они нашли ящик с чертежами, залитыми машинным маслом. «Это не артефакт, — Артём вытирал руки об засаленную занавеску, — тут схемы каких-то реакторов. Наши, совдеповские». Настя, перевязывая рану на руке Кирилла бинтом из аптечки 90-х, прошипела: «Ты обещал, это последний раз». Утром их накрыл патруль возле Гомеля. Диалог в пыльном подвале: «Вы кто? Диверсанты?» — «Да туристы мы, блин!» — рявкнул Кирилл, пряча за спиной диск с гравировкой в виде двуглавого орла. Пока Артём отвлекал солдат рассказом про поломку «Жигулей», Настя вырвалась через окно, зацепившись косухой за гвоздь. Потом, в лесу под Брестом, они жевали вчерашний хлеб, слушая гул вертолетов. «Завтра — Москва», — Кирилл разбил компас о камень. Артём засмеялся: «Ты хоть знаешь, куда едешь?» — «Нет. Но назад — точно не надо».