Бонкис (2 сезон)

Эмир ковырял ржавый замок на двери заброшенного склада в районе Бейоглу. Рядом Лейла, в потёртых джинсах и с рюкзаком, забитым старыми картами, прищурилась: *"Здесь? Серьёзно? Пахнет, как будто рыбу тут десять лет солили"*. Внутри, под грудой ковров с выцветшими узорами, они нашли медный кулон с надписью *"Şems"*. На обратном пути, в переулке за Гранд базаром, их перехватили двое в кожаных куртках. Один пнул мусорный бак, стеклянные чайные стаканы звякнули о мостовую: *"Думали, спрячетесь за туристов? Старик Харун слишком болтлив"*. Эмир швырнул в них коробку рахат-лукума, купленную утром за пять лир, — побежали через толпу, кричащую на турецком и арабском.

На следующий день антиквар Харун, разглядывая кулон через лупу с треснувшим стеклом, пробормотал: *"Султан Селим подарил его своей дочери... Говорят, тот, кто найдёт вторую половинку, откроет путь к туннелям под Голубой мечетью"*. Лейла усмехнулась, поправляя платок на голове: *"Туннели? Там сейчас только крысы и турецкие байки"*. Вечером в их дверь вломился Али, бывший одноклассник Эмира, теперь с татуировкой волка на шее. *"Ты украл то, что принадлежит моей семье"* — он швырнул на стол фотографию 1920-х: женщина в платке держала идентичный кулон. За окном завыл ветер, срывая рекламные афиши с концертов турецких поп-звёзд.