Прямая трансляция (1 сезон)

Арджун, 27 лет, оператор колл-центра в Мумбаи, в потёртой голубой рубашке, поправляет наушник и бормочет: «Сэр, перезагрузите роутер — индикатор должен гореть зелёным». За окном — пробки на Marine Drive, в офисе пахнет чаем с кардамоном. Внезапно на его мониторе всплывает анонимный вызов. Голос с хрипотцой: «Ты теперь мои глаза. Или здание на Kurla Road взорвётся через 3 часа». Арджун смеётся: «Брат, тут каждый день угрожают долгами…» — но видит через веб-камеру мужчину в чёрной маске, прижимающего детонатор. Рядом на столе у коллеги Раджива замигает лампочка — отключается электричество в секторе D.

Мира, девушка Арджуна, в это время моет пол в госпитале KEM, где старик в палате 302 стучит костылём: «Сестра, вода!». Арджун звонит ей, дрожащими пальцами набирая номер: «Слушай, тут какой-то псих…» — но связь рвётся. Террорист, назвавшийся Кабиром, требует включить прямую трансляцию на YouTube: «Покажи всем, как ищешь Айшу — мою жену. Она в чёрном платке с жёлтыми цветами». Детектив Викрам в смятом пиджаке втискивается в переговорку, бросая Арджуну блокнот: «Пиши всё, что слышишь — даже если он кашляет». В чате стрима мелькают комментарии: «Фейк!» и «Звоните в полицию!». Арджун листает страницу Айши в Facebook — последний пост: фото велосипеда у магазина «Bharat Electronics». Кабир вдруг говорит: «Ты же из деревни Горакхпур? У моего отца там коза твоего дяди сломала забор…».