Вечная Отечественная (1 сезон)

Иван приезжает в деревню Горелово после смерти бабушки, разбирает вещи в покосившемся доме с облупленными обоями. В сундуке под кроватью находит пачку писем 1943 года, перевязанных шпагатом, и потёртую фотографию молодого мужчины в гимнастёрке. Соседка Лидия, зашедшая с банкой солёных груздей, тычет в снимок корявым пальцем: «Петр Семёныч, твой дед. Каждый вечер у печки сидел, в окно на опушку глядел — ждал, пока немцы из леса не полезут. Аж до 54-го года». Иван разворачивает письмо с обугленным краем: *«Маша, если читаешь — я жив. Сегодня в Зыбино сожгли…»* — дальше чернила расплываются.

За неделю Иван объезжает пол-района. В селе Дубки 94-летний Николай, бывший сапёр, щурится на фотографию, поправляет медали на пиджаке. «Петька? С ним в сорок третьем подрывников водили через болото. Помню, у хутора Рябинового фрицы раненого лейтенанта прижали. Твой дед как заорёт: *«Тащите его в подпол, я тут щас угар устрою!»* — и давай гранаты кидать». Николай кашляет, стряхивает пепел самокрутки в жестяную пепельницу-гильзу. На столе между ними — холодный чайник, тарелка с мятными пряниками. «После войны Петр домой вернулся, да только не смог…» — старик обрывает фразу, глядя на заросший бурьяном огород.