Доброе утро, Рождество! (2020)

Лиам, 27 лет, в рваной флисовой куртке, каждое утро разгружает мешки с кофейными зернами за «Полярной совой» — крошечной кофейней в Юконе. В пятницу, пока чинил сломанную кофемашину, заметил Эмили: девушка в зеленом парке с помпонами спорила с продавцом на рождественском базаре из-за цены на серебряную звезду для макушки ели. «Эй, возьми мою скидочную карту, — крикнул Лиам через приоткрытую дверь, вытирая руки об фартук с пятнами корицы. — Здесь десятый чай бесплатно, но я предпочитаю эспрессо». Эмили, оказавшаяся стеклодувом из Ванкувера, приехала на месяц делать ледяные скульптуры для отеля «Северное сияние». Ее мастерская — сарай за заправкой, где пахло бензином и расплавленным воском.

Вторник. Лиам принес Эмили термос с глинтвейном, когда та пыталась прикрутить провода к светодиодным оленям на главной площади. «У тебя снег в ресницах», — сказала она, поправляя ему шарф, вязаный бабушкой с узором в виде лосей. Он признался, что ненавидит Рождество с тех пор, как родители продали ферму, но замолчал, услышав, как Эмили напевает *Fairytale of New York* под шум генератора. В субботу они потеряли заказ на три десятка имбирных пряников — Лиам забыл выключить духовку, Эмили размазала глазурь по его старой гитаре. «Бежим», — прошептала она, когда владелица пекарни начала стучать в дверь. Они прятались в заброшенном автобусе за городом, а наутро Эмили нашла в кармане записку: *«Верни долг — помоги расписать витрины до 24-го»*.