Платье из маргариток (1 сезон)

Надя, 12 лет, протирала пыль с подоконника в корпусе интерната, когда увидела объявление о конкурсе талантов. В кармане её вылинявшей пижамы лежали нитки, украденные из кабинета трудов — ими она сшивала лепестки ромашек к старой занавеске. "Опять цветы клеишь? — хрипло засмеялся Витька из 5-й группы, разминая комок хлеба. — Тебя всё равно никто не усыновит". Вечером в душевой она примеряла платье-занавеску, придерживая булавкой дырку на плече. Воспитательница Людмила Степановна, пахнущая дешёвым одеколоном и чесноком, застукала её: "Завтра доктор приедет. Опять будешь врать про аллергию на свет в спортзале?"

На третий день побега ноги Нади стёрли в кровь босоножками на размер больше. Старик Николай, везший на телеге свёклу, подобрал её у поворота на Жашков. "Тополя там сами сломались, — бормотал он, разминая её замерзшие пальцы, — не из-за войны". В рюкзаке у девочки лежали фото матери в таком же ромашковом платье — снимок, выменянный у сторожа архива за три шоколадных батончика. Дом в селе Гладкое оказался с проваленной крышей, но на кухонной плите всё ещё стояла жестяная кружка с выцветшими цветами по краю. Когда платье Нади зацепилось за ржавую кровать, оторвав рукав, она не заплакала — собрала лепестки в спичечный коробок. В автобусе обратно женщина с курчавым мальчиком протянула ей бутылку кваса: "Ты из кружка шитья? У нас в Днепре такие..." Надя прижала коробок к груди, оставляя на стекле мокрый след от конденсата.