ДАУ. Нора мама (2020)

В харьковском институте 1984 года Нора, 32 года, в потертом лабораторном халате замешивает реактивы, пока ее мать, Ирина Петровна, 58 лет, проверяет журнал учета. «Сероводород опять закончился. Опять ждать месяц?» — бросает Нора лаборанту Саше, вытирая руки об пятнистую тряпку. По вечерам они с матерью едут в троллейбусе №12 до улицы Свердлова, молчат, глядя на промозглые лужи. В квартире с обоями цвета горчицы Ирина Петровна ставит на стол картошку с селедкой: «Ты в протоколе намеренно снизила концентрацию. Думаешь, я слепая?» Нора хлопает дверью в комнату с раскладушкой, где под кроватью прячет блокнот с расчетами — синими чернилами, с полями, заляпанными чаем.

Через неделю в лаборатории №3 лопается колба с образцом А-17. Саша, заклеивая окно газетой, бормочет: «Кислота съела резину — я же говорил». Нора, перебивая лекцию матери о «дисциплине», срывает со стены график температур, швыряет его в мусорное ведро с ржавой окантовкой: «Мы получим трупы, а не результаты». Ирина Петровна включает центрифугу, гудящую как трамвай на повороте: «Если остановимся, завтра сюда придут военные. Ты готова их встречать?» Ночью Нора пробирается в подсобку, где в холодильнике с оторванной ручкой хранятся ампулы. Рука дрожит, когда она выливает фиолетовую жидкость в раковину с коричневым подтеком — запах горелой резины въедается в кожу.