Личной безопасности не гарантирую... (1980)

Козаченко, в потёртой гимнастёрке, шарит по подвалам за Сенном Рынке. Находит гильзы от «нагана» и обрывок газеты с заметкой о краже муки со склада. Рядом Громов, щурясь от дыма самокрутки, тычет пальцем в карту: «Вчера тут извозчика пристрелили. Говорят, Борзый Шурка крутился». В участке на Преображенской дежурный Семченко чистит картошку, ворчит: «Опять ваши бандиты мне ужин сорвали». Вечером на допросе печник Федот, перевязывая грязным бинтом руку, бормочет: «Да я случайно зашёл…» — «Случайно печи взрываешь?» — Козаченко бьёт кулаком по столу, сдвигая стакан с остывшим чаем.

На Греческой улице в коммуналке №5 исчезла соседка — портниха Лида. Её брат, студент-медик Вася, ночью рылся в её сундуке, нашёл письма с угрозами: «Передай чемодан, а то хуже будет». Громов с Козаченко обыскивают мастерскую, находят под подкладкой пальто спрятанные патроны. Утром в порту задерживают контрабандиста с ящиком папирос «Звезда» — внутри записка: «Кладовка мельницы, полночь». Громов спотыкается о битое стекло, матерится: «Шеф, опять сбежал, чёрт!» Козаченко, разглядывая следы сапог на глине, хмыкает: «Не уйдёт. У него подмётка отваливается…»