Горацио (2019)

Горацио таскает ящики с тилапией на рынке в Сантусе, вонь от чешуи въелась в кожу так, что даже после трёх душей мать ворчит: *«Parece que você nasceu num peixe»*. По вечерам он забирает младшую сестру Мариану из школы на углу Руа-да-Прая, где подростки в рваных шортах торгуют пакетиками с порошком. В пятницу, когда зарплату задерживают, Горацио крадёт банку сардин у слепого продавца Жуакима — тот хватает его за запястье, шепчет: *«Não é seu destino, menino»*, но отпускает. Дома, за шторой из мешковины, отец кашляет в подушку; лекарства давно кончились.

Изабел, соседка с третьего этажа, ставит на подоконник стакан с карамелизированным кажу — муравьи ползут по краю. Она рисует углём на обрывках газет: портреты уличных музыкантов, старух с кувшинами на голове. *«Выберусь в Белу-Оризонти, поступлю в архитектурный»,* — говорит она, разминая пальцы в краске. Горацио молчит, вытирая ножом остатки фасоли с тарелки. Однажды ночью банда Карлуша из фавелы Вила-Нова поджигает её эскизы, требуя плату за «охрану» киоска. Изабел смотрит, как тлеют угли, и впервые берёт его за руку: *«Amanhã vamos embora. Antes que o mar nos coma.»* В автобусе до Рибейран-Прету она засыпает на его плече, а он считает мелочь в кармане — хватит ли на два билета до утра.