Всё будет (2018)

Мартина, студентка из Праги, нашла в трамвае №9 потёртую фотографию 1968 года с изображением женщины в плаще, стоящей у горящей фабрики. На обороте — надпись чернилами: *"Видите дым — ищите нас в Теплице"*. В тот же день Лукаш, кочегар из братиславской котельной, выковырял из трещины в кирпичной кладке свёрток с письмами на чешском. "Ты думаеш, ета валялось тут пятьдесят лет?" — спросил он коллегу, разглаживая смятый лист с фразой *"Они перекрыли границу, но тоннель под замком ещё дышит"*. В Любляне Ирена, перекрашивая стены в бабушкином кафе "Под липой", обнаружила под слоем штукатурки фреску: три переплетённых кленовых листа — символ запрещённой студенческой группы 1972 года.

Казимир, механик из Кракова, получил письмо от сестры-архивистки: *"Нашла следы деда в документах пограничников. Еду в Жилину, не ищи"*. Через неделю он стоял на вокзале в Париже, слушая, как Элоиз, девушка с разбитым зонтом, кричала в телефон: "Бабушка умерла вчера! В её чемодане — билет до Братиславы и ключ от какого-то склада…". Их пути пересеклись в горном отеле "Татранска звезда", где Мартина разложила на потёртом бархате диванчика фотографии, вырезки и карту с отметками. "Смотрите, — ткнула она в пятно ржавчины на снимке фабрики, — это не дефект. Здесь был приварен ящик с плёнками… как в тех письмах Лукаша". Элоиз молча положила на стол медальон с выгравированными кленовыми листьями: "Она говорила, что это пароль. Только не успела — за кем…".