Аруна и её тарелка (2018)

Аруна, девушка с рыжими волосами, закатанными в беспорядке, каждое утро толкает велосипед с корзиной, забитой пакетами чипсов из маниока, к ларьку матери на рынке Пасара Минггу в Джакарте. «Ты опять забыла купить кокосовый сахар?» — кричит мать, Сурьяни, разворачивая газету с жареным тофу. Аруна, не отрываясь от пересчета мелочи в старой жестяной коробке, бурчит: «У дяди Марди цена выросла. Лучше сама сходи». В углу ларька висит фотография отца, повара, который умер, когда ей было семь; его записная книжка с рецептами, заляпанная маслом, теперь лежит под прилавком, завёрнутая в полиэтилен. По вечерам Аруна экспериментирует с его техникой — жарит темпе с куркумой и тамариндом, но мать морщится: «Слишком кисло. Клиенты не поймут».

Всё меняется, когда Ли Мин Хо, корейский фотограф-фуд-блогер, случайно пробует её самодельные крекеры с панданом. «Это... необычно. Где вы научились так сочетать специи?» — он достаёт телефон, снимает её руки, испачканные в зелёном тесте. Через неделю Аруна сидит в сингапурском кафе с кондиционером, который гудит, как пчелиный рой, и спорит с владелицей сети закусочных, мадам Тан: «Я не буду варить рамен. Мои блюда — про уличную еду, а не про лапшу в стиле фьюжн». Мадам Тан щёлкает длинным ногтем по контракту: «Твои чипсы с соусом из дуриана продаются в аэропорту Чанги. Но если хочешь вернуться к маме — пожалуйста». Аруна смотрит на фото отца в кошельке, потом выдыхает: «Ладно. Но я добавлю жареный лук сверху».