Китайская вдова (2017)

Ли Сяохуэй, тридцатидвухлетняя швея из Шанхая, после гибели мужа Чжан Вэя устраивается на фабрику в Копенгагене. Её комната в районе Нёрребро завалена коробками с дешёвым чаем, пачкой непотрошеных сигарет «Пегасус» и стопкой писем от Чжан Вэя, которые она перечитывает перед сном. На фабрике Ли молча чинит джинсы датских подростков, а вечерами бродит по заснеженным набережным, фотографируя маяки старым «Зенитом» — подарком мужа. «Этот аппарат… он твой?» — спрашивает соседка Инга, заглядывая в дверь с тарелкой картофельного супа. «Был мужа», — бросает Ли, пряча фотоаппарат в ящик с нитками.

В подсобке фабрики Ли находит коробку с дневниками Чжан Вэя, написанными пополам на путунхуа и ломаном датском. Страницы пестрят цифрами поставок шёлка, названиями кораблей и пометкой «Хельсингёр» — порт в часе езды. Механик Йенс, рыжий детина с татуировкой якоря на шее, за пивом в баре «Торвхаллен» шепчет: «Оле, наш босс, три дня назад грузил контейнеры ночью. Говорил, рыба, но я слышал, как стекло звенело». Ли пробирается в порт, прячется между контейнеров с маркировкой «JY-22», находит внутри свёртки с вышитыми вуалями — такими же, как в её свадебном альбоме. Утром Оле хватает её за руку у станка: «Улети обратно, пока жива». Она звонит младшей сестре: «Сяоли, билет отмени. Он здесь, в каждом узле этих тканей».