Одни (2017)

Лео, пятнадцатилетний парень в потрёпанных кедах, каждое утро звонил матери с таксофона у булочной на улице Риволи. Автомат глотал монеты, но отвечали только гудки. Рядом валялся рюкзак с консервами, которые он стащил из «Моноприкса» — супермаркет уже месяц стоял с разбитыми витринами. «Опять тухлятина?» — Додо, его младший брат, ковырял вилкой в банке тушёнки, сидя на крыше разграбленного «Пежо». Виктор, бывший одноклассник, рисовал мелом на асфальте схему «зоны заражения»: он верил, что взрослых забрал вирус, и указывал на чёрный дым над Монмартром. Камилла, рыжая девчонка с бейсбольной битой, патрулировала район — вчера кто-то вынес все батарейки из магазина электроники.

Теренс, старший в группе, пытался завести генератор в подвале аптеки, где они ночевали. «Если не хватит бензина, свет кончится до утра», — бурчал он, облизывая пальцы после банки нутеллы. Камилла вернулась с окровавленным рукавом: подралась с бандой из квартала Бельвиль за пачку сигарет. «Они хотят обменять на аккумуляторы», — бросила она, зашивая рану ниткой из шторы. Лео нашёл в кармане куртки смятую записку от матери: «Жди у фонтана» — но все фонтаны в городе высохли. Додо, разобравший старый радиоприёмник, поймал помехи: чей-то голос повторял «остров… мост…» перед тем, как волну заглушили. Они поспорили, идти ли к Сене, пока Виктор настаивал проверить больницу Питье-Сальпетриер — там оставались ампулы с вакциной, о которой он читал в брошюре.