Черное озеро (1-2 сезон)

Андерс заносит чемоданы в лобби старого горного отеля, потрогав рукой трещину на штукатурке. Майя снимает мокрую куртку, ворча: «Топят как в гробу». В углу Эмиль щелкает выключателем — свет мигает, но не загорается. Лив, разворачивая карту, указывает на озеро за окном: «Там лед еще не сошел, хотя апрель». Вечером они греются виски из потрескавшейся бутылки, смеются над историей про медведя-призрака, пока стук по трубам не прерывает разговор. Андерс идет в подвал, находит ржавый клапан, но возвращается с грязными следами на ботинках — Майя молча вытирает пол, замечая, что грязь пахнет болотом, а не углем.

На рассвете Эмиля нет в номере — его рюкзак валяется открытым, конфеты «Му-му» рассыпаны по ковру. Лив звонит леснику Томасу, который хрипит в трубку: «Ваш отель закрыли после аварии в 82-м... вы чего там?» Майя находит в шкафу детский свитер с вышитыми инициалами «Л.К.», а Андерс, копаясь в камине, вытаскивает обгоревший дневник с датой 24.12.1981. У озера Лив видит силуэт в промокшем пальто: «Эмиль, это ты?» — фигура исчезает, оставляя следы, которые ведут к проруби. Когда ключи от внедорожника не поворачиваются в замке, Майя бьет кулаком по рулю: «Надо было слушать маму — она ворчала про норвежские сумасшедшие дома».