Хватай и беги (2015)

Индира, в потёртой кожаной куртке, каждое утро заводит рикшу ключом с потёртой резиновой брелок-иконкой Ганеши. Гараж в переулке Кала-Года пахнет жжёным маслом и бензином — механик Мурали ворчит: «Опять тормоза скрипят? Мужчин на работу вози, а не баб с рынка». Пассажир в белом костюме тычет пальцем в её табличку «Водитель № 487»: «Ты ошиблась местом, сестра. Иди лепёшки жарить». Она резко дёргает руль, обрызгивая его грязью: «Платите за лепёшки — испеку. А за поездку — пятьдесят рупий». Дома Раджеш разогревает вчерашний дал, хмурясь на квитанции за школу: «Сын просил новые кроссовки. Ты целый день катаешься, а денег хватает только на лапшу?» Индира бросает связку ключей на пластиковый стол: «Лучше лапша, чем подачки от твоего дяди-ростовщика».

После случая с беременной Малати, которую Индира ночью довезла до больницы через три полицейских поста, на рикше появились наклейки «Мама-Тук-Тук». У аптеки «Лакшми» старушки теперь специально ждут её, суя в окно пакеты с джлеби. Но возле автобусной остановки Андхери банда водителей в засаде: «Девушка, колёса проколоты будут — плачь потом у плиты». Прия, подруга-фотограф из «Мумбаи Дейли», снимает их угрозы на камеру: «Завтра твоё фото будет на первой полосе — героиня против бандитов». Индира чинит проколотое колесо, слушая голосовое от сына: «Мама, сегодня в школе сказал — ты как герой из моего комикса!» Раджеш молча ставит перед ней чай в треснувшей кружке — сахар на этот раз не жалел.