Юнга северного флота (1973)

Знаешь, война еще гремела где-то там, за горизонтом, а эти четверо пацанов — ну совсем зеленые, лбы в веснушках! — уже рвались в дело. Сидеть в тылу? Да ни за что! Услышали краем уха, мол, на Соловках школу юнг открыли — и всё, пропали. Собрали котомки тайком, наверное, материнские слезы за пазухой спрятали, да и драпанули на север. А там… Ох, Соловки-то не курорт. Ветер с Белого моря так и норовит кожу до кости продуть, да и командиры — не няньки. Но что удивительно — именно там, среди этой ледяной купели, они и выросли. Не в смысле роста, конечно. Просто глядишь: вчерашний сорванец уже смотрит в упор, зубы сжаты, а в глазах — эта тяжесть, которой у детей быть не должно. Война, она ведь не только на фронте взрослеть заставляет. Интересно, они потом, годы спустя, вспоминали эти ночи в казарме, где пальцы коченели от холода, а смех все равно прорывался сквозь стон метели? Может, именно там, между учебными тревогами и братскими щами, и рождалась та самая дружба — на века. Жизнь, понимаешь, выжимала из них мальчишество как лишнюю воду. Но что-то важное, наверное, оставалось — упрямое, ядрёное, настоящее. Вот так и вышло — не дождались победных залпов, а сами шагнули навстречу своей войне. Грустно? Да. Но как-то… гордо. Хотя, наверное, им тогда было просто страшно. Как всем.