Продавщица фиалок (1958)

Представь себе Мадрид начала прошлого века: шум толпы у Большого театра, запах жареных каштанов и эта девчонка — Соледад. Продаёт фиалки, да не просто так, а с такой улыбкой, что прохожие кошельки сами раскрывают. А вечерами — срывает аплодисменты в подвальном варьете. Ну как тут не влюбиться? Вот и Фернандо, важная шишка из высшего света, пропал — глаз не мог оторвать. Втрескались по уши, конечно. Только вот загвоздка: она — с улицы, он — из гостиных с хрустальными люстрами. В те времена такое не прощали. Сердце-то рвётся, а общество шипит: «Не смей!». А дальше — как в сказке, да только слезами горькими приправленной. Соледад вдруг прорывается на сцену не где-нибудь, а в главной роли! Голос — будто ангел, спустившийся в дымный зал. Испания сходит с ума, потом Европа, потом и весь мир. Золото, шелка, поклонники у ног… А она? Сидит в гримёрке после концерта, жемчуг по пальцам перебирает — и тишина. Богатство — штука удобная, да вот сердце не обманешь. Тоска гложет, как моль бархат. И всё крутится в голове: а что, если он где-то там, за этим занавесом из предрассудков, тоже вспоминает те давние фиалки у театра? Знаешь, мне кажется, история эта не про славу. Даже не про любовь запретную. А про то, как иногда весь мир аплодирует тебе — а ты всё равно ждёшь, чтобы один-единственный человек просто взял за руку. Жизнь ведь ироник: счастье то в фиалках за гроши, то в бриллиантах — да не радует.