Поезд идёт на восток (1948)

Представляешь, май 1945-го, война только закончилась, а поезд Москва–Владивосток уже несётся через бескрайние степи. В купе — капитан Лаврентьев, весь такой затянутый в форму, будто парадный портрет, и Зина, агроном с упрямым взглядом и руками в земле по локоть. Сначала они друг друга терпеть не могли: он ворчал про «учёных фантазёров», она крутила глазами на его армейскую чопорность. Искры так и летели, будто не люди, а два вагона на разных путях столкнулись. А потом — бац! — на какой-то полустанке отстали. То ли Зина травы какой редкой заприметила, то ли Лаврентьев часы забыл… Короче, остались вдвоём среди сибирской глухомани. И тут всё завертелось: ночёвка в полуразвалившемся сарае, попутка на телеге с местным дедом, который два слова за час выдавливал… Где-то между глотком самогона из фляжки и смехом над абсурдом ситуации они вдруг поняли, что ворчание сменилось шутками, а взгляды — долгими и неловкими. Вот так, знаешь, бывает — начинаешь с раздражения, а заканчиваешь тем, что вместе дрова рубишь под дождём, и почему-то это смешно до слёз. Жизнь, она ведь как тайга: непредсказуемая, густая, и самые интересные тропы открываются, когда сбиваешься с пути.