Стоянка поезда — две минуты (1972)

Иван Петрович, начальник полузаброшенной станции под Костромой, с утра замечает трещину в стенном термометре. Он поправляет фуражку, зажимает в зубах «Беломор» и выходит на перрон, где уже толпится бабка Агафья с узлами из мешковины. «Опять билеты теряешь, — ворчит он, — тебе ж вон до Ветлуги всего». Чуть дальше Лида, учительница из Ленинграда, перекладывает с руки на руку клетчатый чемодан. «Девушка, вы не видели тут автолавку? — окликает её мужчина в засаленном пиджаке. — Мне бы гайки на 12...». Из динамика скрипит объявление о задержке грузового состава — пути занесло снегом где-то под Кировом.

К вечеру в станционной будке собрались пятеро: Иван Петрович разливает чай из жестяного чайника, Лида достаёт чёрствые сушки. «У нас в общежитии тоже печка дымила, — говорит она, поправляя платок на плечах пожилой женщины. — Пока трубу проволокой не стянули». Через разбитое окно слышно, как путевой обходчик Степан спорит с машинистом: «Да я тебе эти семафоры как пять пальцев...». Николай, инженер-неудачник с потрёпанным дипломом в портфеле, молча ковыряет отвёрткой замок на двери склада. Поезд тронется только к утру, но бабка Агафья уже спит на лавке, вшись телогрейкой Ивана Петровича.