Наступит лето (2024)

Лика высыпала на кровать купальники и старую карту с пометками маркером. Мать, протирая раковину, крикнула из кухни: «Сколько можно копаться? Марк уже полчаса у ворот свистит». В рюкзак с выцветшим динозавром запихнула банку ванильного крема от комаров — пахло аптекой и детством. «Опять к реке?» — мать швырнула в сумку яблоко, смятое в ладони. «Там плот новый, — Лика прикусила язык, застегивая сандалии. — Говорит, из досок от сарая Степаныча».

На причале Марк, в шортах с оторванным карманом, тыкал палкой в ржавый якорь. Загорелые руки в синих прожилках краски — красил лодку для младшего брата. «Смотри, — пнул борт плота, от которого пахло мокрой щепой, — вчера нашел гвозди в старом гараже». Лика вытащила из рюкзака бутерброды с колбасой и огурцом: «До Осинового острова доплывем?». Он вдруг присел, щупая трещину на корме: «Дыра... Эй, жвачку дай!». Жевательная резинка с клубничным вкусом стала заплаткой. Когда оттолкнулись, смеялись так, что чайки взлетели с волнолома.