Линия (2016)

Гаяне, 34 года, каждое утро протирала пыль с полок в аптеке на проспекте Маштоца. Её клиентка, пожилая женщина в выцветшем платке, тыкала пальцем в витрину: *«Сосед говорит, эти таблетки дешевле в Нубарашене. Почему у вас как на золото?»* Гаяне молча поправляла бейдж с надписью «Гаяне Арутюнян» — краска слезла на букве «А». В это время её брат Армен, таксист, крутил руль у кинотеатра «Москва», слушая сводки о столкновениях у здания мэрии. В кармане зажужжал телефон: *«Забери Араика из школы. Опять вызвали»*. Подросток, 15 лет, ждал у ворот 114-й школы, рисуя в блокноте узоры, похожие на трещины в асфальте.

Араик прятал баллончики за мусорными баками возле заброшенной типографии на улице Амиряна. Вчерашнее граффити — красный гранат с колючей проволокой вместо зёрен — уже замазали серой краской. Вечером за столом в квартире на 5-м этаже хрущёвки Гаяне размазывала тушеную фасоль по тарелке: *«Хочешь, чтобы его в центр «Сюреник» отправили? Там не лечат, там ломают»*. Армен стучал вилкой по газете с фото задержанных: *«Они везде, даже в таксопарке. Сегодня уволили Вардана за репост»*. Внизу, во дворе, Араик подбрасывал камешки в ржавую жестяную банку, слушая, как соседский радиоприёмник шипит сквозь трансляцию митинга у Оперы.