Март-апрель (1943)

Иван, слесарь с завода №112, три дня чинит танковый двигатель — руки в солярке, под мышкой зажат кусок хлеба с маргарином. Напарник Геннадий, щурясь от дыма папиросы, бубнит: *«После войны женюсь на первой, кто чаем напоит без очереди»*. В сорока километрах, в полуразрушенном госпитале Волжска, Ольга, санитарка в прожжённом халате, моет пол тряпкой, выжатой из снега. Раненый лейтенант, лицо в бинтах, хрипит: *«Сестрёнка, напишите Марии… что я в командировке»*. На передовой Семён, разведчик с перебинтованной ногой, ползёт через минное поле — в кармане портсигар с фотографией дочки, на обратной стороне карандашом: *«Возвращайся до цветения яблонь»*.

В цеху гаснет свет — бомбёжка. Иван, не отрываясь от станка, кричит Геннадию: *«Держи трос, пока болты закручу!»* — стекло сыплется за шиворот. Ольга, разматывая окровавленные бинты, находит пузырёк с йодом в кармане убитого фельдшера — прячет под подушку мальчишке без ноги: *«Скажешь, что сам украл»*. Семён, заметив немецкий патруль у фермы, снимает валенки, чтобы не скрипел снег — оставляет их у дерева с нацарапанной стрелкой. Командир взвода, увидев метку, хмыкает: *«Чёрт с ним, с морозом… Хоть след запутают»*. Всё это происходит за сутки.