Сточная канава (2024)

В старом промышленном городке, где закрытый сталелитейный завод ржавеет под дождем, Джейкоб Морган, бывший слесарь с татуировкой змеи на запястье, копается в канализационном люке за аптекой. Его сестра Миа, в растянутом свитере и с фонариком в зубах, натыкается на слипшиеся пряди чьих-то волос, прилипших к трубе. «Это не собачье», — бросает она, вытирая руки о джинсы. Джейкоб молчит, достает из кармана смятый чек с номерами, которые неделю назад нашел в луже возле автостанции. «Кто-то платил за молчание, — говорит он, — а теперь мокрые следы ведут к реке». Миа морщится: «Тут пахнет, как в подвале у бабушки». Они не замечают, как за ними наблюдает человек в плаще, стоящий у разбитого фонаря.

К полудню в закусочной «Элмерс» официантка Лоретта, с сигаретой за ухом, ставит перед Джейкобом кофе с осадком. «Твой шеф мойл колеса в гараже на Пайн-стрит, — шипит она, — а теперь его грузовик торчит в озере». Мэр Кларк, в помятом костюме, через столик кричит о «бродягах», но его пальцы дрожат, когда он подписывает счет. Ночью Миа взламывает сервер в мэрии — списки поставок показывают цистерны с неизвестным химикатом. «Это не для воды», — бормочет она, пока Джейкоб ковыряет отверткой замок в подвале заброшенной школы. Там — стопки детских ботинок 80-х, обмотанные проволокой. Шериф, застав их, цепляется за кобуру: «Вылезай, или задохнешься в трубе». На рассвете брат с сестрой спускаются в тоннель, где что-то шевелится в лужах. «Не свети сюда», — Миа хватает его за рукав. Где-то капает, а тени на стенах слишком медленно ползут вверх.