В центре захватывающей истории — талантливая и амбициозная переводчица Мин Вэй, чей мир меняется, когда она встречает Мин Тин Чжоу, харизматичного и обожаемого актера. Их пути пересекаются на сцене, где они играют роли в грандиозной постановке о жизни древней династии. Мин Вэй предстает в образе принцессы, а Мин Тин Чжоу — в роли могущественного правителя, и их сценическая химия мгновенно
Ли Вэй, коренастый кузнец с обожжёнными пальцами, ковал подковы в своей мастерской у реки Миньцзян, когда в дверь вломились солдаты в ржавых латах. «Завтра здесь будет казарма», — бросил капитан Чжан, тыча пальцем в треснувший наличник. Отец Ли Вэя, старик с лицом, как смятый пергамент, прошипел: «Кузня пережила династию Тан — сломаешь, сгорит твоя удача». Ли Вэй спрятал под грудой угля меч с
Чун Цзы, худощавый паренёк в поношенной куртке, копался в огороде, когда услышал кашель бабушки из-за ширмы с выцветшими журавлями. «Лекарства хватит на три дня, — сказал доктор Ван, вытирая очки тряпкой, — ищи *цзинцзе* в городе, но стоит оно…» Парень перебил: «Сколько?» — «Как новый плуг». В старом сундуке нашёл медные монеты, зашитые в пояс, и пешком отправился в Пекин через поля с высохшей
Линь Мэй, 14 лет, копала коренья у подножия горы Хуаньшо, когда нашла синий кристалл с трещиной. Ее дядя-рыбак, Цзюнь, ругал за опоздание: *«Опять в облаках витаешь? Лодку не починишь мечтами»*. Ночью камень засветился, вызвав гул с неба — там, сквозь тучи, проступили очертания замка. Сбежав из деревни, Линь встретила Сяо Вэя, мальчишку-механика, чинившего сломанный дирижабль у реки. Он узнал
Линь Сяо, младший редактор типографии в Чэнду, каждое утро покупала у старика Лю на углу улицы Миньшэн *цзунцзы* – клейкие рисовые пирамидки, завёрнутые в бамбуковые листья. В кармане её потёртого твидового пиджака лежала потрёпанная программка театра «Жунчэн», где третьего числа должен был выступать Чэнь Вэй, учитель музыки из соседнего квартала. «Если билетов не останется, я тебя придушу этим
Дугу Цзинь, подмастерье в кузнице деревни Шуйань, каждое утро начинал с полировки старых мечей, которые приносили крестьяне. Его руки в мозолях от молота пахли углем и маслом, а за потрескавшейся дверью мастерской слышался голос дяди Лоу: "Если клинок не гремит в ножнах — значит, дух металла спит". Однажды в груде ржавого железа Дугу нашел кривой кинжал с гравировкой в виде змеи — после
Линь Сяолань, бухгалтер с хронической мигренью, каждое утро толкалась в переполненном вагоне метро, чтобы успеть на автобус до офиса. Её муж Чэнь Ци, менеджер в мелкой логистической фирме, забывал выключить чайник, оставлял носки под диваном и вечно терял ключи от квартиры в районе Цзинъань. Однажды вечером, пока Линь резала тофу для супа, Чэнь влетел на кухню с пакетом лука вместо имбиря: «Ты
Ли Мин, гонконгский детектив-одиночка с шрамом над бровью, три года рыскал по трущобам Макао в поисках младшего брата. Тот исчез после кражи партии синтетического героина у клана «Красных Драконов». В доках Цим Ша Цуй Ли нашёл обгоревший паспорт брата и гильзу 9mm — единственные улики. «Ты лезешь в пасть крокодилам, — шипела старуха-гадалка в храме Вон Тай Син, перебирая жертвенные купюры, —