В тёмной, заброшенной усадьбе на окраине маленького городка группа молодых людей решает провести вечер, надеясь на острые ощущения и адреналин. Однако их беззаботные планы оборачиваются кошмаром, когда они случайно пробуждают древнее зло – существо из потустороннего мира, воплощённое в образе загадочной женщины. Не подозревая о том, что они выпустили на свободу безжалостную королеву тьмы, ребята
Ади, архитектор из Джакарты, застрял в пробке на мотоцикле, когда получил сообщение от клиента: «Твой дизайн слишком холодный. Нужно больше души». Он выругался, съехал на обочину и купил кофе с гула-малакка в ларьке. В это время Лина, художница из Джокьякарты, красила стены заброшенного рынка акрилом, оставляя следы ладоней на углах. Ее подруга Нури крикнула: «Опять твой отец звонит! Говорит,
Алира, медсестра в городской клинике Джакарты, каждое утро заезжает за наси-горенг у уличного продавца Буды перед сменой. В палате №7 её ждет пожилая г-жа Тина, которая ворчит: «Опять эти таблетки розовые? Я же говорила, от них у меня изжога!» В соседнем кабинете доктор Карен, сын владельца клиники, спорит с отцом по телефону: «Ты хочешь, чтобы я лечил бумаги, а не людей?» После обхода Алира
В Джакарте Рая, студентка факультета дизайна, каждое утро покупает *чампур* у уличного продавца возле своего общежития. Арджун, парень с автомастерской в Северной Джакарте, застрял в долгах после смерти отца — ремонтирует мопеды по ночам, спит в комнатке с запахом машинного масла. Их столкнул случай: Рая уронила блокнот с эскизами платьев на мокрый тротуар, а Арджун, спеша на смену, наступил на
Дилан, парень лет двадцати, копался в сарае за домом бабушки на окраине Джакарты, когда наткнулся на коробку с потрескавшимися кассетами. Внутри лежал старый магнитофон «Sanyo» с оторванной крышкой отсека батарей. На одной из кассет фиолетовым маркером было выведено: «М.1985». После ремонта проводков он вставил кассету — из динамиков полился женский смех, прерываемый шумом дождя. «Ты помнишь, как
Диан целыми днями крутится в крохотном кафе у рынка, разливая *эспрессо* и поджаривая панкейки с кривым краем. За стойкой она машинально рисует сердечки на пенке, пока Ариэль, в заляпанной цементом рубашке, тычет пальцем в её блокнот: «Бабушка оставила условие — или я женюсь, или дом в деревне продадут под отель. Притворись, что мы пара. Всего на три месяца». Диан фыркает, вытирая руки о фартук с