Дзюнки Тодзука

Юки, 17 лет, каждое утро начинает с того, что перебирает сети в сарае за домом. Её отец, Такуми, уходит на рынок Хамано к пяти утра, оставляя на столе чашку остывшего ячменного чая. «Смотри, не проспи школу», — бросает он, хлопая дверью. Юки заворачивает в газету кусок жареной скумбрии для младшей сестры Нами, у которой от влажного воздуха обостряется астма. На подоконнике — склянки с микстурой,
Таканэ, младший аналитик в токийской логистической компании, каждое утро толкался в переполненном вагоне метро между Сибуей и Синдзюку. В кармане пиджака он носил смятый чек из комбини с обедом — рис с тунцом и маринованный дайкон. В пятницу начальник бросил: *«Клиент в префектуре Ибараки жалуется на задержку поставок. Поедешь разбираться, там фермеры вечно путают накладные»*. Хана, дочь
Кайто, первокурсник с перебинтованной лодыжкой, толкает швабру по потёртому паркету спортзала. Капитан команды Юми, в потрёпанной форме с номером «7», прерывает уборку: «Если хочешь играть, научись сначала мяч вести, а не пол мыть». По вечерам они остаются вдвоём — он бросает мяч в корзину без сетки, она поправляет стойку резкими движениями, словно выбивает ритм на барабанах. В раздевалке ржавые
Юта задерживался в мастерской до темноты — клиенты вечно тянули с оплатой, а моторы ломались чаще обычного. Возвращался в квартиру на окраине Токио, где окна выходили на шумную трассу. Хироши, его младший брат, уже раскладывал на столе пластиковые контейнеры с раменом. "Сколько можно эту бурду жрать?" — Юта швырнул промасленную куртку на диван. "Курсовая по нейробиологии через