Ханна Кэбелл

В пустынном городке Невада, штат Калифорния, Эмили Рамирес, мать-одиночка с татуировкой койота на запястье, моет окна в прачечной "Сухой ветер". Ее сын Джейкоб, 14 лет, в рваных кроссовках, находит за мусорным баком кость с выцарапанными цифрами "1987". "Mira, мамá, esto está frío como el hielo", — бормочет он, тыча пальцем в треснувший экран телефона. В тот же вечер
Лина Харпер, 27-летний техник по ремонту синтетических «суррогатов», ковыряется в проводах куклы-андроида в подпольной клинике на третьем этаже заброшенного торгового центра в Восточном Лос-Анджелесе. Вокруг — треснутые витрины с выцветшими манекенами, запах паяльника смешивается с химическим ароматом дезинфектора. Клиент, Карлос Мендоза, нервно теребит кепку: «Она должна шевелиться точь-в-точь