Инга Нагорная

Лиза закручивает кран в раковине коммуналки на Невском проспекте, но вода продолжает капать. Соседка Нина Петровна стучит по батарее из-за шума, кричит через дверь: «Опять потоп устраиваешь!» Вечером Лиза сбегает к набережной Мойки, где Андрей, парень со стройки через дорогу, ждет ее с пакетиком теплых чебуреков. Он в краске на джинсах, смеется: «Держи, а то опять про библиотеку свою забудешь
Катя, разбирая хлам у бабушкиному горищі, натрапила на пошарпаний щоденник із замшеною обкладинкою. Він лежав під зламаним годинником, де застиглі стрілки показували 3:47. На першій сторінці — ім’я *Остап*, дата *1934 рік*. Вона перегортала сторінки, коли її брат Микола, обпіраючись на коцюбистий диван, кинув: «Там, мабуть, про таємний хід під льохом пише?» Замість відповіді вона знайшла мапу
Иван топчет окурок сапогом возле покосившегося забора, глядя, как младший брат Алексей чинит трактор. «Собирай вещи, — хрипит он, — завтра уезжаем в Ростов». Алексей швыряет гаечный ключ в лужу: «А дом? Мать перед смертью просила не бросать». В селе Подгорное уже неделю пахнет гарью — снаряд попал в элеватор за рекой. По вечерам из динамика сельсовета трещит: «Граждане, не покидайте подвалы до
Анна, в рваных джинсах и растянутом свитере, копается в чердачной пыли бабушкиного дома в Виннице. Под коробкой с пуговицами находит потрепанный блокнот 1940-х: "Люстра в гостиной — не просто люстра. Ищи нить под третьей плиткой". Марина, соседка-фотограф, щурится при свете фонарика: "Опять твоя бабка шифровала рецепты вареников?" — "Тут про папиного деда... Его
Марьяна, 17 лет, рылась в старом сундуке на чердаке бабушкиного дома в Житомире. Под стопкой выцветших платьев нашла жестяную коробку с пуговицами — одна, с треснувшей эмалью и узором в виде спирали, прилипла к пальцам. "Скинь, не бери чужое", — буркнул брат Олег, закручивая гайки на велосипеде у крыльца. На следующий день в школе пуговица нагрелась, а в тетради по алгебре появились
Олександр, или Сашко, как его зовут друзья, возвращается в родной провинциальный городок под Киевом после смерти бабушки. В старом доме с облупленными обоями он находит ее дневник с пометкой *"1986"* и потрепанную фотографию молодого мужчины в военной форме. «Ты опять копайся в старье?» — спрашивает соседка Марьяна, заглядывая в окно с миской вареников. Сашко игнорирует, пока не
Олег, бывший следователь с подрагивающими от постоянного курения пальцами, сидит в полуразрушенной кофейне на Подоле. За окном — Днепр, серый от осенних дождей. Марьяна, медсестра из ближайшей горбольницы, кладет перед ним папку с фото утопленников: «Третий за месяц. В карманах у всех — куски угля». Ее голос срывается на слове «уголь», будто она глотает комок сажи. Олег щурится, разглядывая
Оксана, 17 лет, в розовой кофте с выгоревшими рукавами, трижды глохнет на перекрестке возле рынка «Южный». Виктор Иванович, 55-летний инструктор с потёртым блокнотом на коленях, хрипит: «Сцепление не ловишь — коробку угробишь. Ты ж не на тракторе». Машина — синий Daewoo Lanos 2003-го, кондиционер сломан, на заднем сиденье валяется пустая бутылка из-под «Оболони». Запах бензина смешивается с
Наталья, 34 года, вяжет шерстяные носки на кухне хрущёвки, пока раненый Виктор спит в соседней комнате. Его автомат валяется на табуретке рядом с банкой тушёнки — привёз с фронта, хотя войну здесь называют «АТО». Она аккуратно протирает кровь с его кителя тряпкой, пропитанной хлоркой, когда он внезапно просыпается: «Чай есть?» Кивает, ставит на стол жестяную кружку с ромашкой — аптечка опустела
Оксана, 23 года, разгружает ящики с консервами на киевском рынке "Житний". Запах жареных семечек смешивается с выхлопами от маршруток. В кармане — смс от брата Марко: *«Знайшов ту роботу в Кракові. Виїжджаю завтра. Візьми мої кросівки зі шкафу»*. Она стирает пот с виска, замечает Юру, соседа по общежитию на Виноградаре, который тянет тележку с капустой. "Ти ж говорив, що не будеш
Игорь, бывший электрик, находит в заброшенном цехе свёртки с медными проводами. Место пахнет машинным маслом и ржавчиной. Он звонит Славе, своему брату: «Забирай фургон, тут на месяц хватит». Слава приезжает в рваной куртке, спотыкается о разбитую бутылку из-под горилки. За ними уже следят — местный «авторитет» Борис с сыном-подростком. Утром Оксана, жена Игоря, стирает в тазу окровавленную
Оксана, живущая в пятиэтажке на окраине Кропивницкого, каждое утро выносила во двор треснувшее ведро с картофельными очистками для кур. Её муж Игорь, слесарь с завода «Красная Звезда», однажды забыл закрыть клетку — рыжая несушка сбежала через дыру в сетке к соседке Марии Ивановне, которая как раз развешивала мокрое белье. «Ты опять свою птицу не досмотрела! — крикнула та, тыкая пальцем в перья у
Степан, механик из портового городишка под Феодосией, каждое утро ковырялся в моторе сгоревшей «Волги», пока пальцы не чернели от мазута. Ольга, его жена, в это время вытирала меловую пыль с рукавов кофты после уроков в полупустой школе — дети разъехались, остались только сын рыбака да близнецы из семьи виноградарей. Вечером у ларька «Морячок», где продавали пересоленные чебуреки, Степан тыкал