Nancy Isime

Чиди, бухгалтер с облупленными очками, каждый вечер спорит с женой Ннекой на кухне в трёхкомнатной квартире в Сурулере. "Ты опять отдал половину зарплаты своей матери?" — она стучит ложкой по кастрюле с эгуси, пока их дочь Эзина, шестнадцать лет, крадет тушь из сумочки матери. Младший Тубо, тринадцать, в соседней комнате собирает фальшивые кроссовки из старых шлепанцев. По воскресеньям
В деревне Игбокодо, затерянной у берегов Нигера, 17-летний Чике находит в высохшем колодце камень с треснувшими символами, похожими на шрамы. Его сестра Амина, студентка-биолог из Лагоса, узнает в узорах фрагменты ритуальных танцев народа йоруба. «Чике, эта штука — не обычная игрушка», — шепчет она, перебирая бабушкины записи о богах-покровителях. Тем временем местный рыбак Эмека, чья лодка
Амина, в потёртом платье с узором «анкара», пересчитывала стопки ткани на рыночном прилавке в Эбеуте, пока Чиома, её младшая сестра, прятала под кроватью рваные кроссовки, испачканные мазутом. «Ты опять с этими уличными гонщиками из Аджангбади?» — шипела Амина, нащупывая под подушкой ключи от мотоцикла отца. Чиома, прижимая к груди потёртый учебник по математике, бросала через плечо: «Лучше
Чиди, курьер на ржавом мопеде, каждое утро объезжает пробки на улице Обафами, обливаясь потом под пиджаком с выгоревшими локтями. В пятницу он взял заказ от тети Глэдис — коробку с лечебными травами для пастора церкви «Свет Истины». *«Ты опять без квитанции?»* — цыкнула Глэдис, поправляя платок с узором в виде ананасов. Чиди мотнул головой: *«Дождь смыл дорогу к поселку, машина Адеоле застряла в
Алехандро Мендоса, 19 лет, копается в двигателе старого «шевроле» в гараже отца на окраине Лос-Анджелеса. Руки в масляных пятнах, радио хрипит испанскими балладами. Отец, Карлос, вбрасывает фразу: *«Если к пятнице не соберем 15 тысяч, банк заберет мастерскую»*. По вечерам Алехандро развозит пиццы на скутере, сворачивая в переулки, чтобы избежать полицейских проверок. В баре «Эль Пасо» его друг
В Лагосе медсестра Йеми Одукола с трудом сводит концы с концами, работая в частной клинике на Икороду. По утрам она заворачивает остатки жареной рыбы и plantain в газету для младших братьев, пока те спят на матрасе без простыни. «Ты думаешь, Осло всё починит?» — спрашивает сестра Адеола, наблюдая, как Йеми пакует чемодан с визой в кармане. «Нет, — отвечает та, застегивая замок с оторванной
Камбили, бухгалтер в небольшой фирме на окраине Лагоса, каждое утро пробирается через толчею рынка Ошоди, обходя лотки с жареным плантейном и вонь от гниющих овощей. В её съёмной квартире на улице Адениран вода из крана течёт ржавая, а соседский мальник Эффионг то и дело стучит в дверь, прося «одолжить» соль. Мать, Узочи, звонит ровно в семь: «Тридцать — не возраст для пустых мечтаний! У
Амара, 17 лет, в рваных кедах отплясывала возле ларька с жареными бананами на рынке Сурулере. Каждое утро она повторяла одно: собрать 500 найр на обезболивающие для брата Эфе, который лежал в клинике «Грейс Медикал» с перекошенным от мышечной дистрофии лицом. Чиди, ее сосед с гаража на улице Окума, подкидывал монеты в жестяную банку — руки в машинном масле, смех сквозь щербатые зубы. «Вчера
В трущобах Лагоса 17-летняя Амара торгует крадеными телефонами, пряча деньги в жестяную банку из-под леденцов *Chupa Chups*. Ее старший брат Чиджиоке, бывший боксер с шрамом через левую бровь, по ночам возит на *okada* (мопеде) контрабандные антибиотики для местного главаря Обаси. «Ты думаешь, *oyibo* (белые) в Виктория-Айленд спят, зная, как мы тут выживаем?» — бросает он сестре, разбирая в
Ливай протирает пот со лба, пока мопед с прицепом, заваленным бобовыми лепёшками «мой-мой», глохнет на выбоине возле киоска матери в Икедже. «Три тысячи на прошлой неделе, сынок, — хрипит она, перебирая наличные в жестяной коробке. — Этого хватит только на одну инъекцию Амине». Сестра лежит в душной комнатке за занавеской, на окне — пузырёк с просроченным парацетамолом. Вечером, когда соседи
Чиди, худой механик из гаража на окраине Аджа, обнаружил рваный чемодан под капотом разбитого грузовика, который пригнал на ремонт старик-рыбак. Внутри — пачки обесцененных найр, перетянутые резинками. "Обинна, иди сюда! — прошипел он брату, вытирая руки об промасленную тряпку. — Кто бросает такие суммы в хлам?" Обинна, водитель маршрутки, сразу полез в Google: старые купюры вывели из
В нигерийской деревне Игбо-Ора 14-летний Чидиока, которого все зовут Чиди, копается в мусоре за придорожным баром «Счастливый крокодил». Он находит обрывок фотографии женщины в платке — лицо стёрто. Рядом валяется пустая бутылка от «Мальтены». «Эй, *омо-олува*!» — кричит уличный торговец Эффионг, шлёпая его по затылку. — «Опять шаришь, как бродячая собака?» Чиди прячет фото в карман шорт с
Ева, бывшая студентка медколледжа, подрабатывает в клининговой компании, моет полы в офисах на Невском. В квартире Павла, владельца сети кофеен, она случайно разбивает статуэтку в виде лошади — подарок его экс-жены. *«Можете вычесть из зарплаты»,* — бормочет она, подбирая осколки тряпкой для полировки мебели. Павел, вместо штрафа, предлагает ей роль «сопровождающей» на корпоративе: *«Там будут