Майкл Лэйк

Лила, с синяками под глазами, каждое утро протирала стойку в кафе *La Feuille* на улице Сен-Дени. Рядом с кассой лежала её потрёпанная тетрадь со стихами, куда она вписывала строчки между заказами: *«лед в стакане тает быстрее, чем я успеваю понять…»*. Эмиль, парень с выгоревшим зеленым ирокезом, заказывал двойной эспрессо и бросал на салфетках наброски её профиля. «Ты снова не спала?» —
В провинциальном городке Альберты 19-летний Джейкоб Мюррей чинит сарай, когда получает письмо о призыве. Через неделю он уже в окопах под Пашендейлом, где вши грызут под воротником шерстяной рубахи, а кашель соседа-фермера Эдгара Лэмберта сливается с грохотом артиллерии. На рассвете 12 октября их роту поднимают в атаку через грязь, пропитанную хлором. Джейкоб спотыкается о труп в немецком мундире
Лиам Картер, 32 года, менеджер склада в Торонто, получает конверт с билетом на поезд до Садбери. Внутри — фото его младшей сестры, Эмили, пропавшей год назад. Он звонит подруге детства, Софии Мартинес, которая работает барменом в «Красном крючке»: «Там дата — следующая пятница. Ты помнишь, она носила это кольцо?» София находит в соцсетях пост с тем же символом — перечеркнутым якорем — на странице
Кайто, парень с постоянно заломанными наушниками, каждое утро пробирается через толпу у станции Сибуя, покупая вялый бэнто в ларьке с выцакшей вывеской. Его соседка по парте, Рина, ворчит на сломанный замок в раздевалке, пока он пытается заклеить пластырем царапину от упавшего шкафчика. «Ты опять влип?» — бросает она, доставая из рюкзака леденец с треснувшей оберткой. Вечером у закусочной «Мирай»
Лиза Морган, 34 года, работает на заправочной станции «QuickStop» в городке Брекенвиль. Каждое утро она протирает стекла масляной тряпкой, пахнущей бензином, пока местный учитель Томми Гаррет, в мятом пиджаке с меловыми пятнами, покупает кофе и сигареты. "Снова не спал?" — спрашивает Лиза, замечая синяки под его глазами. "Детишек проверять — как криминальный сериал, только с
Эмили Карвер находит в подвале старого дома в Сент-Джоне коробку с 8-мм плёнками, оставленную её покойным отцом-документалистом. На кадрах 1987 года она видит соседский дом, где сейчас живёт её брат Джереми с семьёй, но в кадре мелькает силуэт женщины в зелёном плаще – точь-в-точь как у их матери, покончившей с собой в 1993. «Ты точно это не комментировал?» – Эмили тычет пальцем в засвеченный
Лайла, 27 лет, с рыжими волосами до плеч, перебирает старые рецепты в блокноте с облезлой корочкой. Её кафе «Сахарная волна» в приморском городке Пайнвью пахнет корицей и подгоревшим молоком. Утром заходит Маркус, местный рыбак, с потрескавшимися от соли руками: «Твоё имбирное печенье… как у моей бабки, только она водку в тесто лила». Лайла смеётся, поправляя фартук с пятном от варенья, но к
Ева Миллер, детектив с привычкой жевать мятные леденцы, приезжает в провинциальный городок после обнаружения трупа в баптистерии местной церкви. Вода в купели смешана с кровью, на стене — выжженная цифра «X». Отец Майкл, священник с потрёпанной библией в руках, шепчет: «Это начало. Как в Египте». В архиве, где пахнет плесенью и пылью, Ева находит газету 90-х: фото мальчика, похожего на её