Джулиано Монтальдо

Лука Манчини, детектив из Турина, разбил пепельницу, когда узнал о смерти брата-журналиста. В кармане прожженного пиджака — смятая записка: *«Спроси про „Красные склады“, там не мука»*. На вокзале Порта-Нуова он толкает старушку с чемоданом, бормочет: «Простите, синьора» — и ловит взгляд женщины в черном плаще. Она роняет зонтик, шепчет: «Ищи того, кто красит лодки в Кверче». В баре «Аль Баччо» Лука вытирает коньяком пятно на рубашке, заказывает третий эспрессо. Бармен сует ему квитанцию с
Лука, заспанный студент-архитектор, каждое утро покупает эспрессо в баре возле вокзала Термини. В четверг он случайно сталкивается с Софией, которая торопится на лекцию по искусствоведению, рассыпав папку с эскизами Пантеона. «Черт, давай быстрее! — бормочет она, собирая бумаги под дождем. — У меня через два часа семинар, а я даже кофе не пила». Они замечают одинаковые брелоки в виде Колизея — сувениры с блошиного рынка Кампо-деи-Фиори — и решают вместе доехать на трамвае №3 до университета Ла
Знаешь, вот история этого Бруно Бономо — ну, того самого продюсера дешевых фильмов из 70-х, которые даже в кинотеатрах-то не показывали, только на полуночных сеансах. Представляешь? Вкалывал человек, а потом бац — его шедевр провалился так громко, что он, кажется, лет десять прятался от всего, что пахло кинокамерами. Но жизнь-то штука ироничная: вдруг звонок от какой-то «RAI» — мол, давай, старина, сними нам эпик про Колумба, вернувшегося домой! Ну Бруно, конечно, в азарт — может, второй шанс?
Знаешь, иногда натыкаешься на старые плёнки, которые будто вырывают тебя из реальности клешнями. Вот эта картина... Боже, как она врезается в душу своей raw энергетикой! Помню, как впервые увидел эти потрескавшиеся кадры — будто кто-то вывернул наизнанку чью-то исповедь и подал её под соусом из киноплёнки. Там ведь не про банальную борьбу добра со злом. Чуваки на экране такие... надломленные. Как будто сами не уверены, за что воюют. То ли святые, то ли грешники в грязи по уши. А камера так
Знаешь, иногда натыкаешься на старые фильмы, которые как пощёчина — резко, неожиданно, но после них долго дрожат руки. Вот этот… даже не буду называть, а то сразу станет понятно. Там эти двое — ну, парень с огнём в глазах и тот, кто его словно тень преследует — они же не просто персонажи, а как сгустки нервов под кожей. Каждая их встреча — искры из-под копыт, честное слово. Помню, как в середине фильма вдруг осознал, что дышу в такт саундтреку — эта гитарная дрожь прямо в висках стучит. А
Знаешь, иногда попадаются такие фильмы, после которых сидишь и думаешь: "Как это вообще прошло мимо меня раньше?" Вот недавно наткнулся на старую ленту — ну, ты понимаешь, про этих людей, которые будто в ловушке собственных решений. Сначала думал: "Ой, черно-белая съемка, сейчас усну". Ан нет! Кадры такие… Даже не знаю, как объяснить. Как будто камера дышит вместе с героями — то прижмется к стене в тревоге, то вдруг широко распахнется на пустынную улицу. А эти диалоги! Не
Знаешь, иногда смотришь кино и думаешь: "Как люди вообще на такое решаются?" Вот сюжет, который врезался в память: война, партизаны, адреналин по колено. Представь — где-то в Италии, тьма кромешная, а этим ребятам поручают вынести оружие прямо из-под носа у фашистов. С завода в Генуе! Там же охрана, колючка, прожектора... Ёлки-палки, да это же чистой воды самоубийство! Но нет, они ж не ищут лёгких путей. Собрались, наверное, в каком-нибудь подвале, палёный чай из жестяной кружки