Озге Озпиринчджи

Эмир ковырял ржавый замок на двери лодки, зажав в зубах мокрую сигарету. В кармане куртки звенел зазубренный ключ от мастерской в Бешикташе — подарок отца перед тем, как тот сломал ногу на стройке. «Брось это дерьмо, — хрипел Мехмет, вытирая руки об промасленный фартук, — завтра туристы опять будут орать из-за протечек». На пристани пахло рыбой и мазутом; Айше, продавщица из чайной, оставляла на
Эйлюль, студентка из района Фатих, разбирая вещи на пыльном чердаке бабушкиной квартиры, натыкается на деревянный сундук с отколотой ножкой. Внутри — связка писем 1943 года, адресованных некой Сельме Халиль, и потёртый дневник с рисунками маков. Запах ладана смешивается с затхлостью старых газет. «*Кто плакал над этими строчками?*» — думает она, разворачивая конверт с выцветшими чернилами. В
Эмир копошится в тесте за прилавком семейной пекарни в квартале Кадыкёй. Ветер с Босфора заносит в окно рыбный запах с рынка, пока он выкладывает симиты на деревянный лоток. "Опять пересолил, — бормочет он, вытирая муку с татуировки на запястье, — отец бы уже ремнем отхлестал". Дверь звякает колокольчиком — входит Лейла в промокшей кожаной куртке, стряхивает дождь с рыжих волос.
Экипаж подлодки, застрявшей в Мраморном море, заметил аномалию на радарах. Механик Джемаль, обтирая ладонью пот с шеи, прокричал в переговорную трубку: «Арман, проверь гидрофоны — там что-то крупное на глубине 200 метров». Капитан Селим, развернув карту с пометками красным карандашом, приказал заглушить двигатели. В узком коридоре у камбуза кок Али разлил томатный суп, ругаясь на треснувшую
В стамбульском районе Бейоглу, 19-летняя Зейнеп работает в семейной пекарне, замешивая тесто в 5 утра под звуки азана. Ее старший брат, Мурат, каждое утро проверяет, закрыты ли ставни у кафе «Дениз» через дорогу — его бывший одноклассник Джем теперь владелец, и их соперничество началось еще из-за школьной драки возле паромной пристани. «Опять муку рассыпала? — бросает Мурат, замечая белый след на
Шебнем, учительница младших классов в стамбульской школе для слабослышащих детей, каждое утро покупает два симита у продавца возле парка Мачка. Ее ученик, Али, рисует в тетради кота, пока она объясняет артикуляцию звука «р» у зеркала. На стройке небоскреба в районе Меджидиекёй Демир, сын владельца строительной компании, кричит на прораба из-за перерасхода бетона: «Ты хочешь, чтобы я лично считал
В Стамбуле, в узком переулке Кадыкёя, Айше, 28 лет, разгружает ящики с гранатовым сиропом для семейного кафе "Рубин". Ее старший брат Джем, в засаленной футболке, кричит из подсобки: *"Снова кредиторы звонили. Через неделю всё заберут, если не отдадим"*. Айше молча протирает стойку, замечая трещину на фото родителей — их убили в автокатастрофе пять лет назад. По вечерам она
Элиф, 34 года, каждое утро толкалась в маршрутке по пути из Ускюдара в офис на Меджидиекёй. В сумке — черствый симит и термос с яблочным чаем, который мать сунула со словами: *"Kızım, aç kalma, yine mide sancın tutar"* ("Дочка, не оставайся голодной, опять живот заболит"). На работе — бесконечные накладные на турецком и немецком, запах старого принтера. В обеденный перерыв