Элиза Гибо

Лина, пятнадцатилетняя дочь рыбака, нашла в сетях потрепанный кожаный мешок с яйцом, покрытым узорами, напоминающими волчьи клыки. Она спрятала находку в сарае за банками с краской и старыми катушками, но через три дня скорлупа треснула, выпустив запах морской гнили. "Ты видел, как оно дышит?" — спросила она брата-близнеца Марко, тыкая палкой в слизистый комок. Существо, напоминающее
Лиам, 22 года, моет чашки в кафе на углу Робсон-стрит. В кармане — смятая распечатка лекций по экологии UBC. "Слушай, Рави, я вчера опять заснул на учебнике. Босс орал из-за пролитого латте", — бормочет он в телефон, разглядывая трещину на стойке. Его друг детства, Рави Шарма, щелкает клавиатурой в офисе Yaletown. "Брось, у меня тут сервер лег в 3 ночи. Мама звонила — спрашивает,
Лена замечает трещины на стене заброшенного цеха в районе Порт-Лэнда, пока ищет кота Морриса. Ее брат, Джейк, сдирает обои шпателем — под ними проступают символы, похожие на инуитские петроглифы. «Смотри, тут даты… 1982, 1997, — он водит фонариком по цифрам, — все до нашей эры?». Внезапно из динамика рации Лены доносится шум, как будто кто-то дышит в такт их шагам. Моррис выскакивает из-под
Жорж, 22 года, моет полы в кафе *La Brume* на окраине Монреаля. Каждое утро он спотыкается о треснувшую плитку у входа, а барменша Люси бросает ему смятый чек: «Опоздал на семь минут. Хочешь, чтоб старик Жирар тебя выгнал?» По вечерам Жорж рисует комиксы в съемной комнате над ветеринарной клиникой, где окно не закрывается из-за слоя старой краски. Соседка Марго, студентка-биолог, иногда