В мрачных коридорах запутанных судеб и таинственных угроз, опытный детектив Джон Хоббс сталкивается с невообразимым. В центре событий — загадочный серийный убийца, чьи методы и следы оставляют полицию в недоумении. Но когда Хоббс наконец-то загоняет преступника в угол, происходит нечто, что ставит под сомнение всё, что он знал о мире и правосудии. Осужденный убийца умирает, но волна убийств не
Карла приезжает в портовый городок Сан-Лоренцо после пяти лет отсутствия — на похороны отца, Джузеппе. В старой таверне «Маре Бьянко» она находит пачку неоплаченных счетов за электричество и письмо от банка с угрозами. Её брат Марко, в засаленной куртке и с сигаретой за ухом, разгружает ящики с кальмарами у заднего входа. «Ты думаешь, папа хотел бы, чтобы мы продали?» — бросает он, разбивая лёд
Лука, худющий парень в потертой кожаной куртке, таскал мольберт по мостовой Сиены. Каждое утро он покупал кофе в баре на Пьяцца-дель-Кампо, ворча на цену сахара. На рынке возле Сан-Доменико Аурелия, рыжая с веснушками, вечно толкала его локтем, выбирая персики. «Ты опять в моем свете стоишь», — бросала она, кидая косточку в урну. Ее отец, старик в клетчатом пиджаке, чинил велосипеды в гараже с
Лука, рыбацкий парень с Мальты, каждое утро чинит сети на причале Валлетты, пока его сестра Миа фотографирует трещины в стенах заброшенных храмов. Ее снимки — попытка задокументировать «шепот камней», как она называет скрип древних зданий. В Торонто Джейкоб, саксофонист-неудачник, подбирает в метро обрывки чужих разговоров, вставляя их в импровизации. «Ты играешь, будто хочешь кого-то заглушить»,
Вот, представляешь, Турин — город, застрявший где-то между Северным полюсом и экватором. Не то холодно, не то жарко, в общем, серединка на половинку. А на самом краю этого города, на холме, который туристы бы назвали «живописным», а местные — «чертовым подъемом», ютится вилла. Ну, точнее, то, что от неё осталось. Тут живет Уго. Парень когда-то, в свои 16, думал, что жизнь удалась — бац, и
Знаешь, я недавно наткнулся на историю, от которой до сих пор мурашки. Представь: тюрьма, настоящие заключенные — и вдруг они ставят спектакль. Не какой-то там самодеятельный утренник, а полноценный мюзикл с библейским сюжетом! Но всё пошло не по учебнику театральной школы, это точно. Вот, например, Иисус — такой себе брутальный парень в робе, да ещё и с губной гармошкой в зубах. Римские солдаты?