В мире, где историческая реконструкция стала популярным развлечением, группа молодых людей вновь отправляется на поле боя, надеясь на захватывающие приключения. Но вместо безобидной игры их ждет нечто большее. Борман и Череп, знакомые по первой части, вновь оказываются в 1944 году, в самом пекле Второй мировой войны. Вместе с ними в прошлом оказываются два украинца, Таран и Серый, участвовавшие в
Олекса, худой студент-медик, и Юра, бывший гимназист с дырявой шинелью, копают окопы возле станции Круты. Земля промерзла — ломы гнутся, ладони в кровь. Мария, дочь киевского аптекаря, раздает патроны: «Берите, пока не началось. Последний ящик». В казарме пахнет сапожной мазью и махоркой. Петро, сечевой стрелок, учит ребят заряжать «максим»: «Не дергай затвор, как дверцу в сортире! Плавно». По
Лиза щелкает селфи на фоне подземного перехода возле Бессарабки, поправляя рыжие пряди. В наушниках — крик мамы: «Опять уроки прогуляла?» Она ставит телефон на тротуарный бордюр, ловит ракурс так, чтобы в кадр попали неоновые вывески. Рядом Артем в растянутом свитере ковыряет кофе с кленовым сиропом в кафе «Львівські пляцки», листает ленту: «Смотри, у Саши пятьсот лайков за вчерашний стрим. Нам
Катя, журналистка из киевской газеты «Факт», копается в папках с финансовыми отчётами мэрии. На столе — треснутая кружка с остывшим кофе, а за спиной Дмитрий, редактор в мятом пиджаке, хрипит: «Опять скандалы выдумываешь? Нам бы про открытие детсада написать». Она перебрасывает волосы за плечо: «Там откаты. Проверю сама, если боитесь». Вечером, в её хрущёвке на Оболони, Андрей, фотограф с
В казарме с облупленными стенами и скрипящими двухъярусными кроватями курсант Андрей Соколов трет пол тряпкой, пока старший группы Виктор Луценко бросает ему под ноги окурок: *«Чище надо, новичок. Здесь даже муха поскользнется»*. Запах хлорки смешивается с табачным дымом из коридора, где дежурный офицер Коваль, с кофе в жестянке, равнодушно смотрит на нарушение устава. После отбоя Соколов
Знаешь, эти карпатские легенды всегда меня жутковато завораживали. Представь: где-то в дымных горах, где даже ветер шепчет на забытом языке, пару сотен лет назад творился настоящий адок. Нечисть всякая ползала, как тараканы после потопа — духи, химеры, да кто их разберет. Ну и нашли же выход местные колдуны — девять безумцев, которые, видимо, решили, что хватит это терпеть. Взяли да загнали всю