Круты. 1918 (2019)

Олекса, худой студент-медик, и Юра, бывший гимназист с дырявой шинелью, копают окопы возле станции Круты. Земля промерзла — ломы гнутся, ладони в кровь. Мария, дочь киевского аптекаря, раздает патроны: «Берите, пока не началось. Последний ящик». В казарме пахнет сапожной мазью и махоркой. Петро, сечевой стрелок, учит ребят заряжать «максим»: «Не дергай затвор, как дверцу в сортире! Плавно». По вечерам греются у буржуйки, пьют чай с брусникой — сахар кончился третьего дня. Олекса пишет письмо сестре: «Если не вернусь, отдай мои книги Семченко. Особенно Шевченко…»

На рассвете грохочут бронепоезда. Юра, спотыкаясь о мертвого коня, бежит к пулемету. «Целять у вагон!» — орет Петро, но гул моторов заглушает слова. Мария тащит раненого через снег — сапоги промокли, ноги деревенеют. Олекса перевязывает голову юнкеру: «Где бинты?» — «Кончились», — бормочет тот, вытирая лицо окровавленным рукавом. К вечеру отступают к лесу. Петро прикрывает отход, швыряя гранаты из консервных банок. «Живым не сдамся!» — кричит он, но ребята уже не слышат. В эшелоне обратно в Киев Юра находит в кармане смятый листок: недописанное письмо Олексы.