Алоис, скромный диспетчер, проводит свои дни на маленькой и заброшенной железнодорожной станции, затерянной среди бескрайних ландшафтов у чешской границы. Его жизнь кажется простой и однообразной: кормление верной кошки, наблюдение за поездами, которые проносятся мимо, принося короткое ощущение связи с внешним миром. Однако за этой рутиной скрывается мир, полный загадок и тревожных видений,
Йозеф, ветеран лесничества, нашел обгоревший шар в буковом лесу под Брно. Внутри — мужчина лет тридцати, в серебристом комбинезоне без швов, повторяющий фразу *"Где узел коммуникации?"* с акцентом, который Маркета, местная медсестра, сравнила с *"словацким через автопереводчик"*. Его поселили в гостевом доме «У Златы», где хозяйка каждый вечер оставляла на столе тарелку
Йозеф, водитель трамвая №14, в пятый раз за неделю опаздывает на смену из-за ссоры с женой Марией. «Опять колбаса в холодильнике протухла? Ты же сам говорил — экономим!» — кричит она, размахивая квитанцией за коммуналку. Он хватает бутерброд с горчицей и выбегает из панельки на улице Под Ваклавикой, чувствуя, как резиновые подошвы скользят по мокрому асфальту. Его друг Карел, учитель истории в
Шоки, бывший пражский следователь с тремором в левой руке от старой пулевой раны, находит в мусорном баке у Пражского Града обгоревшую фотографию своей покойной сестры. Он тащит за рукав Морти, подслеповатого слесаря с мастерской на улице Длоуга, который чинит замки на дверях кривых домов в Старом Месте. «Там, между плитками, — бормочет Шоки, тыча пальцем в трещину на снимке, — это же та женщина
Анежка, стройная блондинка с вечно потёртым пуантами за плечом, врывается в деревню на раздолбанном автобусе. Её балетная карьера в пражском театре трещит по швам после травмы лодыжки — тренер холодно бросил: «Ты даже пируэт не сделаешь, пока не восстановишься». Дома, в покосившемся доме с запахом сена, её ждёт Ондржей, кузен с квадратными плечами и вечно замасленной курткой. Он чинит трактор,
Катержина застряла на пражском трамвайном кольце возле Вацлавской площади, пытаясь распутать клубок проводов от уличного фонаря. «Опять эти узлы, — бросила она Томашу, который копался в рюкзаке с паяльником. — Вчера свет погас, а сегодня метро задержали из-за обрыва». Томаш, не отрываясь от разобранного контроллера, пробормотал: «Дай схему — в гараже у отца видел похожую хрень. Может, из-за влаги
Вот история: сын полицейского, у которого отец, видимо, местный герой. А этот парень... Ну, киношколу ему не покорить. Раз за разом проваливает экзамены — и всё, приехали. Наверное, дома скандалы, упрёки: «В кого ты такой? Мы тебе всё оплатили!» Ну и что делать? Пришлось парню в дорожные полицейские податься, да ещё фотографом — типа, хоть камеру в руках держать будет, как настоящий режиссёр.
Знаешь, есть такой фильм — про одного упрямого деда, Йозефа Гнатека, который всю жизнь таскает свисток тренера сельской футбольной команды. Представляешь? Деревня Гуслице, ребята из «Славой» бегают по полю, а он там как царь и бог: кричит, требует, душу из них вытряхивает за каждую оплошность. И ведь не со зла — просто верит, что футбол важнее всего. Даже важнее, чем собственное сердце, которое