Терри Дж. Вон

Лила, 23 года, моет стойку в закусочной *Кленовый лист* под мерцающую неоновую вывеску. Ее младший брат Итан, 16, астматик, рисует на салфетках схемы метеоритных дождей, пока ждет заказ — два бургера с двойным сыром. В дверях появляется Кай, новичок из соседнего штата, с потертым рюкзаком, где торчит уголок старинной карты. «Ты тот парень, что снял комнату над аптекой? — бросает Лила, вытирая руки о фартук. — Миссис Гарретт говорит, вы разбили вазу 19-го века». Кай молча кладет на стойку
Лина Моррис, 22-летняя студентка из Бруклина, подрабатывает в кофейне «Bean & Bricks», где треснувший экран её ноутбука постоянно зависает во время лекций по социологии. Однажды в метро она замечает мужчину в потёртой кожаной куртке, оставившего на сиденье чёрный блокнот с чертежами странных механизмов. «Эй, это твоё?» — кричит она, выбегая за ним на платформу, но он уже исчезает в толпе. На следующий день тот же человек, представившийся Каем Харпером, появляется в кофейне, заказывает
Лила, 27 лет, бариста в кафе «Мельхиор» на окраине Чикаго, каждое утро вытирала пятна от латте-арта с мраморной стойки. Однажды в её смену зашёл мужчина в потрёпанном плаще, оставив конверт с надписью «Для рыжеволосой». Внутри лежала карта района с отметкой на заброшенном книжном магазине «Алхимик». Лила, скептически хмыкнув, решила проверить адрес после работы. Там она столкнулась с Маркусом, своим давним знакомым из колледжа, который рылся в стопке старых журналов. «Ты тоже получила послание
Томми Гаррет, 42 года, третий год подряд надевает костюм Санты в полупустом торговом центре Питтсбурга. Его борода, приклеенная дешевым клеем, сползает, когда миссис Кларк, менеджер с сиплым голосом от сигарет, шипит у киоска с поп-корном: *«Вчера опоздал на 15 минут, сегодня дети ждали у катка. Ещё раз — и найду того, кто не пялится в фото Элли до пяти утра»*. Томми поправляет заплатку на красном рукаве — та самая, которую пришила жена перед последним Рождеством. В перерыве он ест сэндвич с
Мелисса застряла на кухне с подгоревшим имбирным печеньем, пока Дэйв пытался чинить гирлянду на крыше. «Ты же сам говорил, что новые LED лучше», — кричала она в окно, перемазывая фартук мукой. Лили, пятнадцатилетняя дочь, устроила скандал из-за розовой ёлки вместо серебристой: «Это вообще не в тренде, мам! Ты даже в Инстаграме не видела фото Эммы?». Младший Джейкоб требовал робота-динозавра, угрожая рассказать бабушке про разбитую вазу. В гостиной валялись обрывки упаковочной ленты, а на столе
Вот, смотри: обычный парень, механик, вроде бы жизнь налаживает — и тут бац! Судится за своих трёх малышек с бывшей, которая сама-то с наркотиками на короткой ноге. Ну как так-то? Мужик же в шоке: он-то в гараже машинки латает, а тут бумажки, суды, адвокаты… Да ещё и опеку у него хотят отобрать! Серьёзно, я бы на его месте вообще крышей поехал. Но тут появляется она — Джулия. Ну тип крутая юристка в костюме, который стоит как его месячная зарплата. Он в промасленной робе, она — вся из журнала.
Знаешь, эта Дарси вообще безбашенная! Каждую ночь как часы — хвать за латексный костюм, маску на лицо, и вперед, патрулировать этот безумный Лос-Анджелес. Ну правда, кто еще будет этим заниматься? Только она, видимо. Но не думай, что всё так гладко — в последнее время у нее прям курорт закончился. Объявились два типа, от которых волосы дыбом встают. Первый — Прэнкстер, этакий гангстер с приколами. Не знаешь, то ли он тебе цветы подкинет, то ли гранату в карман засунет. А второй… Блин, Афтершок
Вот, представляешь: отец Дарси когда-то завалил невинного в перестрелке — его, конечно, выгнали из копов. Трагедия, да? А спустя 18 лет она сама влипла в историю — дала по щам какому-то прожженному прокурору, и её тоже выперли пинком под зад. Ну и что делать? Сидеть сложа руки? Как бы не так! Вспомнила она папины байки про какого-то мифического Скорпиона, который всех злодеев мочит. И — бац! — натянула латексный костюм (с шипами, конечно, куда ж без них), будто супергеройша из комиксов. Только