В величественном Китае эпохи династии Тан, когда интриги и заговоры переплетаются с судьбами великих династий, одна молодая женщина оказывается в центре бурных событий. Она — последняя из рода, уничтоженного коварством и амбициями властолюбивого претендента на трон. Полная решимости отомстить за свою семью и вернуть утраченное наследие, героиня бросает вызов самому императору. Приняв облик воина,
Погружаясь в водоворот интриг и тайн, она получает второй шанс переписать свою судьбу. Женщина, некогда известная как безжалостная императрица, оказывается в прошлом, в мире, где каждый шаг может стать решающим. Её сердце, теперь наполненное новым пониманием, стремится к переменам. Судьба сводит её с загадочным воином, чьё сердце пылало к ней тайной любовью. Их пути переплетаются в попытке
В мире, где небеса и тьма переплетаются в вечной борьбе, две сестры оказываются втянутыми в водоворот событий, которые изменят их судьбы навсегда. Одна из них, нежная и мечтательная, всегда верила в силу любви и надеялась на встречу с идеальным принцем из легенд. Однако судьба распорядилась иначе, и её путь лежит через миры, полные опасностей и интриг. Тем временем её сестра, известная своим
Хуа Чжи, 17 лет, живет в деревне Линьшуй, где ее отец Чжан Вэй десятилетиями лепит керамику в мастерской с потрескавшимися стенами. Однажды, перебирая коробку с засохшей глиной, она находит письма от матери, Ли Мэй, исчезнувшей десять лет назад. "Почему ты никогда не говорил?" — дрожит ее голос, а отец, вытирая руки об фартук, бросает: "Она искала правду, которая сожгла бы наш
Ли Мэй, пятнадцатилетняя девочка с обветренными руками, каждое утро чинит сети на причале своей деревушки, затерянной между скалами и Южно-Китайским морем. Всё меняется, когда после шторма она находит в груде водорослей раненое человекоподобное существо с бирюзовой чешуей вместо кожи. «Ты же не умеешь говорить, да?» — шепчет Ли Мэй, вытирая с его плеча ил. Существо, названное ею Сяо Ланем, она
Бай Цянь, вернувшись в Небесный дворец после столетий в смертном обличье, роется в старых свитках с пометками Е Хуа. Он, не отрываясь от тренировок с мечом Чунцзюнь в бамбуковой роще, бросает через плечо: "Перепутаешь архивные записи о демонах — всю ночь будешь переписывать". Она щурится, поправляя кисть за ухом, и бормочет: "Легче демонов усмирить, чем твой почерк разобрать".
Линь Сяо, 28-летняя тренерша с перебинтованной лодыжкой, вернулась в Харбин после провала на чемпионате. В раздевалке местного катка, где пахло сыростью и ржавчиной от старых шкафчиков, она впервые увидела Чэнь Цзюня — 22-летнего фигуриста-одиночника, который разминал колени, прижимая к груди термос с имбирным чаем. «Ты пропустил три тренировки», — бросила она, вытирая коньки тряпкой с выцветшим