Лайла Моррис, медсестра из клиники Брекенриджа, заметила пропажу пациентов еще в понедельник. Ее брат Джейкоб, ветеран с татуировкой орла на шее, нашел пустые упаковки *Lorazepam* в аптечном мусоре. "Тут пахнет хлоркой и гнилыми яблоками", — бросил он, переворачивая стол в регистратуре. В тот же день Кармен Ривера, учительница испанского, нашла в подвале школы рваный рюкзак с
Лина Дюваль, семнадцать лет, каждое утро пробирается через сугробы к старой библиотеке Квебека, где работает ее бабушка Марго. В кармане потрепанного рюкзака — ключ от чердака дома, который она нашла в банке с кленовым сиропом. «Ты слишком много копаешься в прошлом», — бросает Марго, поправляя очки, когда Лина спрашивает о материнской куртке с вышивкой в виде волка. Вечером, разбирая коробки на
Лайла, бариста в кафе «Зимний орех», каждое утро натирает корицей круассаны, пока не замечает, как Джейкоб — бармен из соседнего «Соснового шишка» — выгружает ящики с мандаринами для глинтвейна. «Опять ты везешь цитрусы через мой двор, — кричит она, вытирая руки о фартук с вышитыми оленями. — У нас крысы из-за тебя объелись и перестали крошки подбирать!» Джейкоб, в кожаной куртке с потрепанными
Лиам, 28 лет, программист, приезжает в Хартсбрук — заснеженный городок на севере Альберты — после пяти лет молчания. На вокзале его встречает Клара, бывшая соседка, в потёртой дублёнке и с термосом какао. «Думал, тут всё изменилось...» — бормочет он, глядя на треснувшую вывеску кафе «Сосновый уголок». Клара в ответ смеётся, протягивая ключи от дома его отца: «Твой старик до сих пор прячет
В Дакке, 1971-й. Шейх Муджибур в замызганном пиджаке стоит на балконе дома на Роджакерс-роуд, кричит в микрофон: *"এবারের সংগ্রাম আমাদের মুক্তির সংগ্রাম— এবারের সংগ্রাম স্বাধীনতার সংগ্রাম!"* Толпа ревёт, мешая запах пота и жареных самос. Внизу Таджуддин Ахмед курит «Бирсу», шепчет телохранителю Назрулу: «Если его убьют завтра, что скажешь крестьянам из Фаридпура?». Ночью студентка Амина
В деревне Кадапа, окруженной пыльными холмами, 17-летний Рудра таскает ведра с водой из единственного колодца, который вот-вот пересохнет. Его сестра Лалита, протирая пот со лба, бросает: «Если к пятнице дождь не пойдет, корове молока не собрать». По вечерам они слушают, как отец, Махеш, ругается с соседом Раджу из-за ржавого насоса — тот ночью выкачал воду для своего мангового сада. На рынке
Эмили, пятнадцатилетняя жительница заснеженного городка Редмонд, нашла в гараже коробку с дневником покойного деда — там между страницами завалялась вырезка о неудавшейся попытке собрать самую длинную гирлянду из жестяных банок. «Два километра — смешно, — сказала она своему соседу Джейкобу, разглядывая ржавые цепи в подсобке. — Сейчас бы использовали неоновые трубки. Или ледяные скульптуры с
Лука, 22 года, каждую ночь дежурит в обсерватории на Колле Романо, сверяя данные телескопа с записями в потрёпанном блокноте. Его отец, Винченцо, владеет тратторией у площади Навона, где Лука вынужден мыть посуду по утрам. «Ты думаешь, звёзды накормят тебя?» — бросает Винченцо, разгружая ящики с артишоками. «А твои спагетти — покажут, где я должен быть?» — огрызается Лука, замечая, как цифры на
Лука Моро, затянув сигарету утром на балконе с видом на марсельский порт, обнаружил в ящике стола старую карту с отметками в районе Каталанского пляжа. "Ты уверен, что это не ловушка?" — спросил его младший брат Антуан, перебирая ключи от украденного фургона. Они решили проверить склад возле рыбного рынка, но вместо ожидаемых контейнеров с электроникой нашли ящики с поддельными
Такуя, менеджер средней руки из токийского офиса в Сиодоме, каждое утро давится в электричке между станциями Синагава и Тамати, жуя холодный онигири. В четверг, после сверхурочной смены, он замечает, что забыл зонт у закусочной «Акаи» — возвращается и натыкается на тело в синем комбинезоне, торчащее из мусорного контейнера. Лицо мужчины припорошено остатками лапши, в руке зажат чек из соседнего
Лора Митчелл, пятнадцати лет, нашла потрепанный дневник под половицей в гараже, когда искала старую гитару отца. На страницах, исписанных фиолетовыми чернилами, упоминался пожар 1999 года в заброшенной аптеке на углу Омелового и Бейкер-стрит. Ее соседка, Сара Эванс, учительница химии, каждый вечер выносила мусор ровно в 22:15, но в тот день задержалась у калитки, перебрасываясь резкими фразами с
Анна выгрузила чемоданы у полуразвалившегося дома в Сосновке, достав ключи от тети Лиды. Сосед Максим, в засаленной куртке, помог занести сумки, бросив: «Тут печку растопить надо, а то сгинешь к утру». В шкафу с прогнувшимися полками она нашла связку ржавых ключей и письма 70-х с пометкой «Для Гриши». За чаем из треснувшего самовара Лидия, хозяйка магазина, буркнула: «Ваша тетка с Григорием из