Антон, механик из автосервиса на Уралмаше, в пятницу вечером сидел с Максимом в «Каравелле», потягивая обжигающий кофе. Максим, его друг с детства, размахивал пачкой чеков из ломбарда: *«Слушай, китайцы сейчас дешево гонят запчасти. Вложи сотку — через месяц вернётся три. У меня там знакомый, Ван Чжоу, он на складе в Харбине всё уладит»*. Антон покрутил ключ от «Жигулей» на цепочке, вспомнил
Анна, работница антикварной лавки на улице Лыткина, разбирала коробку с вещами из квартиры умершей старухи. Среди фарфоровых слоников и потёртых книг нашла чёрно-белую фотографию: девушка в платье с кружевным воротником сидела на табурете, за спиной — размытый силуэт с топором. "Выбрось эту дрянь", — сказал Вадим, коллега, вытирая пыль с бронзового бюста Ленина. Он рассказал, что
Леонид вошел в трактир «Журавлиный мост», вытирая пот со лба обтрепанным рукавом. На столе перед Мартой, хозяйкой с обветренным лицом, дымилась миска похлебки. «Ищешь работу или беду?» — спросила она, не глядя, чистя ножом засохшую грязь с доски. Он бросил на стол медную монету с трещиной через орла: «Слышал, здесь пропадают люди». За спиной у него смеялись пьяные грузчики с пристани, а в воздухе
Леон вытирал руки об промасленную тряпку, разглядывая трещину на корпусе «Мельхиора» — старого болида, доставшегося от отца. В углу гаража гремела Грета, его механик, выковыривая из-под ногтя засохшую смазку. «Топливный насос снова капризничает», — бросила она, пнув ящик с инструментами. Леон молча протянул ей термос с остывшим кофе. Они оба знали: если к завтра не найти запчасть с разборки у
Лера втирала пятно от латте на стойке кофейни «Зерно», когда телефон завибрировал: новый комментарий под видео, где она рвёт фотографию Саши кухонным ножом. «Привет, кукла. Знаешь, что твой экс сейчас в моей постели?» — прочитала она, смахнув прядь синих волос. Коллега Макс потянулся за ванильным сиропом: «Опять троллят?» — «Да фигня, — Лера сунула телефон в карман рваных джинсов, — просто крези
Марина заметила, что Артем снова задержался у стойки с седативными препаратами. Его пальцы скользнули по коробкам диазепама, будто проверяя, на месте ли они. «Мать опять мигренью мучается», — бросил он, не глядя, когда она подошла с пачкой бинтов для выкладки. В воздухе пахло лавандовыми салфетками и пылью от картонных коробок, сваленных у заднего входа. Она кивнула, но после его ухода
Эрван чинил плетень у сарая, когда Торгейм, посыльный из деревни Ривенхольм, ворвался во двор. «Опять дети пропадают, — задыхался он, вытирая пот с шеи. — На болотах у озера Тернового черный дым стоит, как в ту зиму…» Воин бросил молоток в траву, вспомнив, как десять лет назад его сестру утащили в трясину. «Кто видел?» — спросил он, уже натягивая кольчугу поверх рубахи, пропахшей дымом очага.
В заброшенном цеху хлебозавода на окраине Рытвинска Илья Сомов, электрик с обожжёнными кислотой пальцами, вытаскивал из-под прогнившего пола папку с накладными. Его друг Максим, водитель с татуировкой «1986» на шее, приглушённо свистнул: «Смотри – все поставки муки на контору Шмакова. А в печи месяц гниёт зерно с плесенью». Илья перебирал распечатки с поддельными подписями, вспоминая, как
Ширн, дочь армянского правителя, сидит у мраморного бассейна, поправляя серебряные заколки в волосах. Служанка Айша шепчет: *«Принц Хосров снова у стен дворца — в рваном плаще, без свиты, будто нищий»*. Он, сбежавший из Ктесифона после убийства отца, три дня ночует в конюшне, выменивая перстень с рубином на лепешки. Когда Ширин передает ему шелковый халат, Хосров хватает ее за запястье: *«Трон
Лиза копошилась в коробке с ёлочными игрушками на чердаке старого дома, когда под слоем писем 1940-х наткнулась на потрёпанный дневник в синем переплёте. На первой странице — детский почерк бабушки Софии: *«Если найдёшь это, ищи под камнем у колодца. Там лежит то, что спасло нас зимой 1952»*. Миша, её младший брат, закатил глаза, перебирая гирлянду с перегоревшими лампочками: «Ты серьёзно? Мама
Лика щелкала шариковой ручкой по краю клавиатуры, глядя на экран с расплывчатым графиком. За окном лаборатории трещали цикады, а в углу комнаты мигал старый холодильник с пробирками. «Марк, посмотри на частотные скачки в секторе D-12, – она ткнула пальцем в монитор, оставив жирный отпечаток. – Это же повтор сигнала из *нашего* прошлого эксперимента». Техник с кофейным пятном на рубашке закатил
Лера вернулась в квартиру на пятом этаже и сразу заметала: книги с полки переложены в другой порядок, а на кухне пахло жареной картошкой, хотя она не готовила. В ящике стола, под стопкой счетов, нашла записку с корявым *«Встречайся у качелей в 8»* и подписью *Антон*. Он ждал в парке, в пальто с оторванной пуговицей, жевал жвачку. *«Твой отец звонил мне три дня назад»* — выдохнул, глядя на ржавые
