Джейкоб, 14 лет, в ржавой жестяной лодке перебирает сети, выловленные у мыса Седой Скалы. Внутри запутавшегося невода — стеклянный поплавок с выцарапанным «М.Р. 1921» и обрывок карты на вощеной бумаге. «Опять хлам», — бормочет он, вытирая соль с век, но заворачивает находку в платок. Вечером, разглядывая линии под керосиновой лампой, замечает: остров нарисован в форме панциря, а крестик стоит
Джена подбирает чайку с перебитым крылом возле мусорных баков за закусочной «Глория». Ветклиника на Первой улице отказывается брать дикую птицу, и девушка тащит картонную коробку в свою однокомнатную квартиру над автомастерской. По вечерам соседский мальчишка Луис приносит консервированных сардин — выменивает у матери под предлогом «для школьного проекта». «Она же воняет рыбой и дергает мои
Якумо, девушка в поношенном кимоно с выцветшим узором папоротника, торгует травяными сборами в крошечной лавке у станции Сибуя. Ее клиентка, старуха с морщинистыми руками, жалуется на призрака в квартире: *"Он переставляет чашки в буфете… всегда на те же места"*. Якумо молча кладет в бумажный пакет пучок полыни, затем внезапно хватает женщину за запястье: *"Он ищет керамическую
Морские коньки Скайлар и Финн копошились в обломках кораллового рифа возле Майами-Бич — их дом треснул после подземных толчков. Скайлар, старшая, засунула в сумку из водорослей семейную реликвию — колыбель из розовой ракушки, где они с братом вылупились. "Жемчужная бухта. Папа говорил, там глубже," — прошелестела она, перебирая обломки звезды-серпентины. Финн, младший, ёрзал: "Там
Степан Бойко, бывший участковый с Подола, копался в бумагах на кухне хрущёвки. За окном — рынок «Оболонь», запах жареных семечек и крики продавцов. Его сосед Вадим, ветеринар с перевязанной рукой, принёс газету: «Опять аптеку обчистили. Теперь на Троещине — фурацилин и бинты пропали». В углу комнаты Зоя, стоматолог из соседней поликлиники, разбирала чемоданчик с инструментами. «Слушай, тут вчера
Багз затянулся сигарой, разглядывая потрёпанную карту через дым. Даффи у кухонной раковины чистил «Кольт» старой зубной щёткой — вонь пороха смешивалась с запахом подгоревшего тоста. «Склад на Харрисон-стрит, три ящика с часами Rolex, — хрипел кролик, тыкая лапой в красный кружок. — В прошлый раз вы с Порки чуть динамитную шашку не перепутали с сыром рокфор». Порки, жуя бекон у микроволновки,
Акира, парень в потёртой кожаной куртке, находит в кармане старой джинсовки чёрную карту с изображением Джокера. На обороте — адрес подпольного клуба в районе Синдзюку. "Ты точно не перепутал с мусоркой?" — усмехается Юки, его одноклассница, когда он показывает ей карту за столиком в кафе *Raven's Nest*. Она ковыряет вилкой остатки омлета, а за окном моросит дождь. Ночью Акира
Юкино Миядзава, круглая отличница с неизменной улыбкой, каждый день после уроков мчится в школьную библиотеку. Там она скидывает пиджак с эмблемой Сёреи, закатывает рукава и швыряет учебники в рюкзак с потёртым краем. "Снова вкалываешь за двоих?" — хрипит Соитиро Арма, заваливаясь на стул с пачкой тестов по математике. Он ловит её за руку, когда та пытается незаметно сунуть дешёвое
Юсинсукэ, врач из Эдо, приезжает в деревню у подножия горы Фудзи. В хижине с прогнившей соломенной крышей он осматривает крестьянку, чья кожа покрыта синими прожилками. «Сначала дрожь, потом глаза белеют», — бормочет старик Гэнсукэ, указывая на треснутый кувшин с мутной водой. За деревней Юсинсукэ находит труп рыбака: изо рта торчат тонкие, как иглы, кости. В кармане у мертвеца — смятый листок с
Инженер Нора, с татуировкой дракона на запястье, закручивала вентиль на треснувшей трубе, когда пол под станцией «Кефеус» дрогнул. Вода хлынула через щель в стене лаборатории, заливая провода с искрами. Капитан Люсьен, со шрамом через бровь, втиснулся в узкий проход, крича: «К спасательным капсулам — через тоннель B!» Они бежали мимо разбитых мониторов, где еще мигали графики сейсмодатчиков.
Джером, засунув палец под подтяжки, разложил на столе карту Темзы. «Проблема не в расстоянии, — бурчал Джордж, пытаясь втиснуть банку с горчицей в перегруженный чемодан, — а в том, что Гаррис забыл весла в трактире». Монморанси, свернувшись на куче старых газет, грыз сапог Джорджа. К вечеру, несмотря на дождь, они отчалили от пристани у Кингстонского моста. Гаррис, проливая виски на удочки,
Николай, инженер с завода «Красный пролетарий», с утра метнулся к гастроному на улице Горького — достал через знакомого ветчину, завернутую в серую бумагу. Мария, его жена, в коммуналке на третьем этаже перешивала Лидино платье, распоров старые занавески. «Опять соседи угрожают жаловаться за шум», — бросила она, закусывая нитку. Лида, пятнадцатилетняя дочь, упрашивала отца купить пластинку с
