Кирилл Трепалов, худой парень в потёртой куртке с капюшоном, рылся в кустах у детской площадки возле дома на проспекте Славы. Нашёл старый кнопочный телефон Nokia, заляпанный грязью. Включил — на экране мигнуло сообщение: *"58.987, 30.321. Забери своё"*. Лера Кошелькова, соседка с пятого этажа, в розовых кроссовках и с пакетом из «Магнита», толкнула его локтем: «Чё завис? Опять мусор
Кирилл Соколов, слесарь с уральского завода «Прогресс», в подсобке третьего цеха натыкается на заляпанный маслом конверт. Внутри — фото 90-х: мужчина в военной форме, лицо — его зеркальная копия, и ключ от сейфа в банке «Уралфин». «Ты чё, родственника в чекистах нашёл?» — хрипит на перекуре бригадир Володя, разглядывая снимок. Кирилл молчит, ковыряет отвёрткой ржавчину на станке. Вечером,
Афоня, рыжий парень в засаленном комбинезоне, ковыряется в подвале дома №5 на улице Ленина. Трубы гудят, капает ржавая вода. "Опять ЖЭК кран не дотянул", — бормочет он, вытирая лоб гаечным ключом. Соседка Лида с третьего этажа спускает вниз ведро с огрызками яблок: "Ты бы хоть вон ту дырку в стене заделал, а то мыши из щели лезут!" За окном маршрутка №4 с оторванным бампером
Сергей Малышев, инженер-оптик из закрытого НИИ под Томском, обнаружил аномалию в расчетах лазерной установки «Заря-9». Вместо запланированного рассеянного луча прибор выдавал сфокусированный импульс, прожигавший бетонную плиту на испытательном полигоне. «Смотри, кофе закипел», — бросил напарник Вадим, тыча пальцем в дымящийся термос рядом с перегруженным генератором. Сергей проигнорировал шутку —
Антон сидит на скамейке у разрушенной беседки, сжимая в руках потёртый блокнот с зарисовками ржавых качелей. Лида подходит сзади, шурша полиэтиленовым пакетом из магазина «У Галины» — внутри пачка «Беломора» и банка тушёнки. «Опять на том же месте торчишь? — бросает она, садясь рядом. — Семёна искал или себя?» Он молча показывает на трещину в бетоне, где лежит обломок детской машинки — синей
Настя крутит руль «девятки», объезжая ямы на Садовом кольцу. В салоне пахнет бензином и старыми сиденьями. На заднем сиденьи мужчина в кожанке щуриттся: «Девка за баранкой — редкость. Мужиков нет, что ли?» Она бросает в зеркало: «Мужики водку глушат, а мне брат младший на лекарства нужны». Высаживает его у ТЦ «Охотный ряд», замечает, как трое в балаклавах выносят из «Евросети» коробки с техникой.
В подъезде хрущёвки на Ленинском проспекте пахнет краской и старыми трубами. Артем, в потёртой кофте с пятном от кофе, подключает самодельный нейроинтерфейс к серверу в подсобке. «Лида, проверь шифрование — у них на Тульской уже сработала сигнализация», — бормочет он, пока на экране мелькают строки кода. Лида, в очках с треснувшей линзой, щёлкает жвачкой: «Если ещё раз полезешь в их облако через
В деревне Подлипки, засыпанной октябрьской грязькой, Иван Сазонов ковырял ржавым гвоздём подметку сапога. Из разбитой печки валил дым — последние дровишки кончились вчера. «Опять немцы мост бомбили», — бросил сосед Федя, разбирая берданку с облезлым прикладом. Лиза, дочь фельдшера, тащила через двор корыто с окровавленными бинтами: «Вань, помоги, а то завтра перевязку делать нечем». За её спиной
В деревне Заречная, затерянной в Саянских горах, 42-летний Иван Колосов каждое утро проверяет забор вокруг отары овец. Его дочь Лида, 16 лет, варит гречневую кашу на печке, бросая в котелок замороженные куски баранины. «Опять волки порвали сетку у ручья», — бормочет Иван, разглядывая следы когтей на ржавой проволоке. Сосед Николай, бывший геолог, приносит им банку соленых груздей: «Вчера в
В старой пятиэтажке на окраине Марьиной Рощи 14-летний Сашка Бородин сдирает обои в комнате, пока мать Нина, медсестра в 15-й поликлинике, разогревает завтрак. Через стену грохочет телевизор соседа — матч ЦСКА против «Спартака». Сашка стучит кулаком в стену: «Дядь Петя, тише!» — и тут же получает подзатыльник от матери: «Спортом займись, а не стенами лупи». На следующий день он втихаря
В посёлке Красный Яр, затерявшемся меж ковыльных холмов, семнадцатилетний Данила Коршунов ковырялся в двигателе «Нивы», пока местный фермер Игнат ругал проржавевший карбюратор. «Опять мотор заглох?» — парень вытер руки об промасленную тряпку, кивнув на разобранный агрегат. Вечером, за чаем с чабрецом из жестяного чайника, он заметил новенькую — городскую в косухе поверх платья, торговавшуюся с
Антон, повар в заштатной закусочной на окраине Екатеринбурга, ковырялся в подгоревшем казане с аджикой, когда заметил, что последние три порции «острого рагу» клиенты заказывают без чеков. В подсобке, пахнущей прогорклым маслом, он наткнулся на спрятанный за банкой соленых огурцов пакетик с розоватым порошком. «Это не кориандр», — бросил он официантке Марине, вытирая руки о засаленный фартук. Та,
