Сергей, электрик с облупленными костяшками пальцев от работы с проводами, приезжает в школу чинить щиток. В учительской сталкивается с Катей, которая поправляет синий шарф на шее и прячет тетради с сочинениями про «зимние каникулы». «Чай есть?» — бормочет он, вытирая ладонью пот со лба. Она молча кивает к термосу на подоконнике, где валяется рассыпанный сахар. Вечером он возвращается в хрущёвку к
Саша притушил окурок о дверцу «Фольксвагена», слушая треск рации. «Через два километра пост, — бубнил Денис, — грузи отсель на склад в Газиантепе». В кабине пахло бензином и старой кожей. На парковке у погранперехода Лера, в розовой кофте с выцветшим грифом, торговалась с таможенником: «Игорь, пятьсот баксов — это смешно. Там детали, не героин». Она сунула ему пачку долларов, обёрнутых газетной
Максим Кауров, бывший чемпион по боксу, мотается по московским пробкам на старой «скорой» с выцветшей красной полосой на боку. В перерывах между вызовами глотает бутерброды с сыром, заедая их дешёвым кофе из термоса. Санитар Гена, вечно недовольный, ворчит: «Опять в Соцгород едем? Там бабка с давлением — пятый раз за неделю». Максим молча поправляет фото дочери Ани на торпедо — девочка в розовой
Лика спотыкается о треснувший асфальт, поправляет рюкзак с выцветшей нашивкой "Юный турист". Ваня, вскидывая фонарь, освещает полуразрушенную вывеску магазина «Рассвет» — внутри только пустые консервные банки да груда старых газет 2003 года. "Опять слизни съели запасы", — бормочет он, пиная ржавую банку. Лика достаёт из кармана смятый букварь, где между страниц засунута карта:
Сергей, рыжий клоун с потрескавшимся гримом, тушил сигарету о ржавую арену цирка «Звезда». В раздевалке пахло лавандой и конским потом — костюмерша Марина стирала трико в жестяном тазу. «Витек, у меня репетиция через час», — бормотал он, поправляя парик с вылезшими кудрями. Виктор, жонглер с татуировкой скорпиона на шее, достал из кармана смятый конверт: «Серега, Гена с рынка опять за аренду
Лена, в потёртой кофте, копалась в сундуке на чердаке. Запылённые письма 1890-х валялись рядом с сломанным граммофоном. «Сергей… опять его имя», — пробормотала она, разглядывая фотографию мужчины в форме. Внизу, в кухне, её брат Павел стучал молотком по прохудившемуся подоконнику. «Холодина, как в прошлую зиму! — крикнул он, сплёвывая гвоздь. — Надо бы печь починить, пока снег не пошёл».
Игорь вышел из автобуса на засыпанной щебнем остановке, затянулся дешёвой сигаретой. В кармане — смятая фотография Ольги, сделанная у киоска «Ромашка» лет пять назад. Встретил Сергея у гаража с вывеской «Ремонт ВАЗ и ГАЗ»: друг в засаленном комбинезоне вытирал руки тряпкой, хрипло бросил: «Чё, с зоны — сразу ко мне? Чаю налью». В квартире на Ленина, 15 треснуло стекло на балконе, из крана капала
Сергей и Ольга приехали в лес под Выборгом с друзьями — Андреем и Катей. В багажнике — корзины, ножи для грибов, термос с чаем. Андрей нашел поляну с подосиновиками, крикнул: «Серёжа, тащи мешки — тут пол-леса!» Катя смеялась, поправляя резиновые сапоги, пока Ольга ковыряла мох палкой: «Смотри, белые!» За соснами наткнулись на брошенный лагерь — ржавые консервные банки, проржавевшая бензопила.
Алексей, инженер-сметчик из Новосибирска, каждое утро топил печь в обшарпанной двухкомнатной хрущевке, пока за окном гудел плавильный завод. Его соседка Галина Петровна, пенсионерка с кофейными пятнами на халате, стучала по трубам, крича: «Опять дымовая завеса! У тебя счетчик-то щелкает, как сумасшедший!» В пятницу, пока Алексей считал киловатты по квитанции, на стол упал старый радиоприемник —
Ольга замечает, что Катя не вернулась из школы после тренировки по гимнастике. В квартире на Профсоюзной всё осталось на месте: рюкзак с учебником по алгебре, недопитый компот в стакане, куртка на вешалке. Муж Максим, с запахом машинного масла от спецовки, звонит в ближайший отдел: «Вы вообще искать собираетесь или протоколы писать?» На столе у следователя Гурова — папка с фотографиями других
Лика, в растянутом свитере с пятном от кофе, ковыряется в разобранном дроне на кухне. Из динамика телефона доносится голос подруги: *«Опять твой балкон как свалка?»* Девушка швыряет в сторону сгоревший конденсатор: *«Это не свалка, тут система очистки воздуха. Нанофильтры из старого пылесоса».* За окном хрущевки — промзона с ржавыми трубами, где Сергей в замызганной лабораторной куртке пытается
Майор Игорь Соколов, уставший от бумажной волокиты в отделе на Ленинградском проспекте, получает дело о кражах в хрущевках возле метро «Аэропорт». В первой квартире — разбитая фарфоровая ваза на паркете, пропавший телевизор «Рубин». Соседка, Людмила Павловна в растянутом свитере, шепчет: «Вчера слышала, как дверь скрипела… Мужик в кожаной куртке бежал». Соколов замечает следы грязных сапог на
