Лида, библиотекарь из Твери, нашла потрёпанную карту в обложке книги «География СССР» 1972 года. В углу — пятно от вишнёвого компота, как в детстве у бабушки. Записка внутри на клеёнчатой бумаге: «Отметь крестом, но помни про обратный путь». Сергей, её сосед-сантехник, чинил прорвавшую трубу в её хрущёвке, когда она показала находку. «Ты же в Новосибирск собралась? Поставь точку здесь», — тыкнул
В гараже на окраине Костя ковырялся в двигателе «Жигулей», вытирая руки об рваную куртку. Через дорогу — библиотека, где Вера раскладывала потрёпанные томики Бродского, поправляя очки с толстыми линзами. Вечерами они сталкивались у киоска «У Галины»: она брала чай в термосе, он — чебурек с липким фаршем. «Опять твой Достоевский мокрый?» — хрипел Костя, показывая на потёкшую обложку. Вера в ответ
Иван Морозов, саксофонист из Питера, и Алина Горячева, юристка миграционного отдела «Сбербанка», подписывают договор на салфетке в «Шоколаднице» у Павелецкого вокзала. Он задолжал продюсеру за сломанный микшер, ей грозит депортация в Воронеж из-за просроченной аренды. «Два месяца притворяемся — и свободны», — Алина стучит ногтем по строчке про раздельные спальни. Иван доедает чизкейк, оставляя
В приморском городке под Хабаровском 17-летняя Полина находит под кроватью сестры Алёны потёртый блокнот с выжженными инициалами «А.К.». Внутри — записи о ночных вылазках на заброшенный рыбокомбинат, где Алёна встречалась с кем-то по имени «Ст.» и собирала в пробирки воду из треснувших труб. Последняя запись: *«Они видели, как я брала образцы. Если что-то случится — ищи в красной банке за
Лида, в синем платке с выцветшими узорами, протирала станок на металлургическом заводе, когда в кармане зажужжал телефон. «Артём звонит в третий раз», — пробормотала она, смахнув сажу со щеки. Вечером в его мастерской, пахнущей скипидаром и старыми газетами, он разложил билеты на поезд «Екатеринбург—Москва». «Ты же обещала», — сказал он, втирая в холст киноварь. На полу валялся гранат с трещиной
Антон, патологоанатом из Басманного морга, три ночи колдовал над формулами в подсобке. Запах формалина смешивался с дымом дешёвых сигарет «Петр I», на столе валялись распечатки статей про крионику с пометками красным маркером. «Сердце — это насос, мозг — проводка. Можно перезапустить», — бормотал он, вскрывая холодильник с телом отца. На шее покойного болтался медный ключ от дачи в Чехове — тот
Слава, бывший сварщик из Твери, снимал угол в полуподвале на окраине Москвы, где хранил пачку писем от сестры и промасленный ключ от старой «Лады». На авторынке «Садовод» он подрабатывал грузчиком, пока не столкнулся с Оксаной — рыжей девушкой в потёртой куртке, которая торговала поддельными духами «Шанель» из картонных коробок. «Ты ж как чурка — спину гнёшь за копейки, — усмехнулась она,
Лера в потёртой кожаной куртке натыкается на смятый листок в почтовом ящике — координаты и корявая надпись: *«Нашли меня. Если что, спроси у Славы „Утёса“»*. Артём не выходил на связь три недели. Она тащит Глеба, своего напарника с тату дракона на шее, в приморский городишко, где пахнет рыбой и мазутом. Его квартира — дверь сорвана, внутри разбитая гитара и пустые бутылки «Жигулёвского». В баре
Антон, слесарь с завода «Красный луч», жил в общаге на окраине Нижнего Тагила. Каждое утро он закуривал «Приму» у подъезда, глядя, как соседка Ольга Петровна выносит мусор в растянутых трениках. В пятницу Игорь, водитель фуры с перебитым носом, предложил подработать: **«Слушай, на складе у Сереги три ящика меди валяются. За ночь вывезем — тебе четверть.** Антон отказался, вспомнив, как в прошлом
Анна, библиотекарь с улицы Рубинштейна, каждое утро пробиралась мимо разваливающейся плитки в подъезде, считая трещины. Дмитрий, монтажник с Балтийского завода, впервые заметил её, когда она роняла пачку книг возле лифта, который снова сломался. «Тут третий месяц не чинят, — буркнул он, поднимая «Преступление и наказание», — может, забастовку устроим?» Она рассмеялась, поправила очки, спросила,
Игорь Семёнов, в прошлом связист из-под Челябинска, копался в радиоприёмнике «Селга», когда поймал обрывки шифровки: «…груз до восьмисот не прошёл контроль…». Рядом валялась кружка с засохшим чайным налётом, а за окном мартовский снег смешивался с грязью. «Вить, глянь — частоты как на полигоне под Шиханом», — бросил он соседу, который чинил УАЗик в гараже. Ночью они съездили к заброшенному
Иван, сын пропавшего лесника Сергея, подрабатывает курьером в спальном районе Москвы. После доставки посылки с резным деревянным медведем в хрущёвку на окраине Чертаново, он обнаруживает в квартире следы борьбы: перевёрнутый комод, обои с царапинами когтей и записку от отца: *«Ищи у колодца, где грифоны спят»*. В метро по пути домой парень замечает, что статуи на станции «Площадь Революции»
