Майор Игорь Громов, в мятом кителе с пятном от эспрессо на рукаве, дежурил у заброшенной станции метро «Сокольники». В кармане — смятая открытка от дочери: *«Пап, привези слоника из командировки»*. Внезапный гул, трещина в стене, запах паленой резины — и он провалился в овраг за ВДНХ, где вместо асфальта оказался ковер из хвои. В Арвароне, где небо зеленело, как старая медная крыша, его встретила
Анна, бухгалтер из спального района Москвы, три дня обзванивает больницы и морги после исчезновения жениха Сергея. В его квартире на Ленинградском проспекте остались недопитая чашка кофе с засохшей пенкой, ключи от офиса в ящике комода. «Он бы не уехал без кроссовок, — говорит Анна его матери, вертя в руках коробок *Lucky Strike*. — В шкафу всё на месте, даже паспорт». По вечерам она ездит по
Черри Ли приезжает в Гонконг из Шэньчжэня, получив письмо о смерти отца. В старом доме на улице Тунчхой она находит разбитый фотоаппарат Canon с плёнкой, где засвечен кусок лица её младшего брата Вэя. В лавке *Хоу Танг* продавец Лю вручает ей коробку красных лепешек со словами: *«Батя заказывал за неделю до инфаркта. Говорил, ты любишь с лотосом»*. Вечером на рынке Temple Street Вэй, в рваной
В старом кирпичном здании суда Чикаго, Эмили Рено, адвокат с потёртым кейсом и кофейным пятном на рубашке, листает записи по делу о поджоге склада. Её клиент, Лукас Грей — парень в рваной кожаной куртке и с татуировкой змеи на шее — тычет пальцем в показания свидетеля: «Они говорят, я был у ворот в 23:00? Бред. В это время я тушил костер у реки с сестрой. Спроси у Мэй, она всё подтвердит». Эмили
Эмир, младший патрульный из района Фатих, заметил пропажу соседа — старика Хасана, торговавшего лукумом у Гранд-базара. В тот же день учительница Айше из школы-интерната в Ускюдаре сообщила, что трое её учеников не вернулись с экскурсии к цистерне Базилика. В кармане одного из парт она нашла смятый листок с координатами: *41.0082° N, 28.9784° E* — заброшенный док на Золотом Роге. «Боюсь, они не
В старшей школе «Сонхва» на окраине Сеула химию ведет Чан Минхо — мужчина в потрепанном лабораторном халате, пахнущий формалином. Его ученики, вроде рыжей Ли Соён с ожогом на запястье или долговязого Пак Чихо, прячущего в портфеле склянки с кислотой, знают: после уроков он исчезает в подвале, где колдует над реактивами. Однажды Соён, задержавшись за учебником, слышит, как он шипит в телефон:
Виктор Служкин, бывший военный с шрамом на виске, переезжает в квартиру к Марии Сергеевне, 82-летней вдове с артритом. Двухкомнатная хрущевка пахнет нафталином и вареньем из крыжовца — банки стоят на балконе, заклеенном газетами от солнца. «Вы в Афгане служили?» — спрашивает старуха, разглядывая его дембельский альбом. Он молчит, чинит протекающий кран тряпкой и пассатижами, купленными в ларьке у
Лена, пятнадцать лет, с рыжими волосами, завязанными в небрежный пучок, нашла потёртый блокнот в ящике старого комода на чердаке рыбацкого домика в шведской деревушке Хальсвик. На страницах — карта с отметками возле заброшенного маяка и записи на немецком: *«Wenn die Gezeiten steigen, öffnet sich das Tor»* («Когда приливы поднимутся, врата откроются»). Её младший брат Микаэль, помешанный на
В Киеве, возле Привоза, Оксана в зелёной куртке толкает тележку с ящиками, слыша в голове голос поставщика: *"Сколько раз повторять — 30 гривен за кило, а не 25!"* Она морщится, поправляя платок на волосах. В тот же момент в Москве, у станции "Черкизовская", Алексей в рваных кедах замирает, услышав мысли таксиста: *"Этому лопуху проехать за 600 — пусть платит".* Он
Камиль, в засаленном комбинезоне, счищает ржавчину с бампера в гараже на окраине Брюсселя. Её брат Винсент, оставляя жирные отпечатки на клавиатуре, взламывает банковские данные через терминал на заправке. "Сколько можно с этими стариками возиться? — бросает он, вытирая руки об ветошь. — В пятницу платежи, а у нас даже на штрафы за парковку не хватает". Они копят на операцию матери,
В рыбацком городке на южном побережье Лайла Стоун, 17 лет, роется в старом сундуке отца после его исчезновения. Под пачками квитанций за аренду лодок она находит потрёпанный блокнот с пометкой *"Маяк – 23:00, четверг"* и схемой тоннелей под гаванью. В кафе *"Морская чайка"*, залитом запахом жареной трески, её друг детства Итан Грей щёлкает карамелью о зубах: "Опять
В Берлине, в съемной квартире на Пренцлауэр-Аллее, Лена Шульц, 32 года, библиотекарь, обнаруживает на наволочке ржавые пятна. Ее парень, Маркус Браун, звукорежиссер, стал возвращаться ночью с запахом дезинфекции, отмалчивается за завтраком: "Это краска с работы, хватит выдумывать". Лена копается в его старом ноутбуке, находит удаленные файлы — аудиозаписи детского плача, датированные
