Раджив, младший сын деревенского старосты из приграничного района возле Мултана, крадёт отцовскую саблю с рукоятью, обмотанной верёвкой. Его сестра Мира застаёт его за этим: «Папа убьёт, если узнает. Опять лезть в стычку с солдатами из гарнизона?» Раджив прячет клинок под холщовый плащ, уходит через задний двор, где коза жуёт высохшие стебли баклажанов. В тот же день на рынке он видит, как
Викрам вернулся в Мумбаи после звонка сестры Мегхи — отец умер от передозировки в съёмной комнатушке возле рынка Кроуфорд. В ящике с потёртым кожаным дневником он нашёл списки долгов: *«Шарма — 12 лакхов, срок до понедельника», «Джунгли — 50 кг, порт №4»*. На кухне, где пахло кардамоном и бензином, Мегха разбила чашку: «Ты думаешь, папа нас защищал? Он торговал героином через аптеки». В углу
Раджеш, худой парень в помятой рубашке, торчит у ларька с чаем в переулке Бандра. Его глаза бегают по толпе — ищет *клиента*. Заметив бизнесмена с кожаным портфелем, подходит, спотыкаясь о разбитую плитку: «Сэр, вы обронили рупии?» Пока мужчина суетится, карта с PIN-кодом уже в руках сообщницы Миры, которая притворяется уборщицей с тряпкой в красных ладонях. Вечером они делят добычу в комнате с
Арджун, 27 лет, грузчик в порту Мумбаи, каждое утро просыпался под гудки паромов и крики чаек. Его ржавый велосипед скрипел по дороге к докам, где ящики с креветками пахли так, что глаза слезились. Однажды, разгружая контейнер с пометкой *«КХ-12»*, он наткнулся на проржавевший цилиндр с голубой жидкостью. «Эй, Раджеш, глянь — это че, бензин?» — крикнул он напарнику, тыкая в металл палкой. Тот
Инспектор Викрам Сингх, затянутый в помятый коричневый пиджак, копался в папках с делами на третьем этаже участка в Ченнаи. Кондиционер гудел, но не спасал от липкой влаги — на столе засохшее пятно от чая масала, рядом валялись билеты на автобус и квитанция из аптеки. Его напарница, Аша Менон, ворошила пальцем экран телефона: «Смотри, вчерашний взлом на RK Nagar — тот же почерк: замок вскрыт, но
Раджив, сидя на кухне в хрущевке в пригороде Мумбаи, разбирает старую коробку с вещами отца. На дне – потёртый конверт с печатью деревни Джавади в Пенджабе. «*Сынок, если читаешь это, я не успел объяснить про камень Адхар…*» – шепчет он, перебирая пожелтевшие строки. На следующий день он тащит Амиту и Прию в автобус до Дели: «*Там будет рынок, спросим у того слепого торговца специями – он знал
Дева, стройная девушка в поношенном сари, каждое утро протискивалась через толпу на рынке *Чор-базар*, чтобы успеть купить дешевый рис до начала смены в швейной мастерской. Ее сосед Дас, грузный мужчина в мятых рубашках, торговал подержанными мотоциклами у старого кинотеатра *Раджа*. «Слушай, дай пять рупий в долг — завтра отдам», — бросала она, поправляя платок, когда он задерживал ее у ржавых
Арджун, 19 лет, торгует старыми радиодеталями на рынке Чандни-Чоук в Дели. Его сестра Мира, хромая на левую ногу после аварии, чинит зонты в крошечной лавке рядом с автомастерской отца. «Сколько можно латать эти тряпки?» — бросает Арджун, разбирая ржавый транзистор. Вечерами он тайком рисует комиксы про механических богов, пряча блокнот под матрасом, чтобы не видел отец-алкоголик. Соседка Айша,
Амита Шарма, бухгалтер в *Starling Bank*, заметила странные транзакции на счетах клиентов — суммы в 47, 63 и 89 лакхов, всегда через промежуточные счета в Гоа. Она сравнила распечатки с блокнотом, где записывала номера контейнеров из порта, и обнаружила совпадения. В кафе «Маяк» она передала копии Рахулу Малхотре, журналисту-расследователю в потертой кожаной куртке: «Тут не ошибка. Здесь пахнет
Радж с утра в доках грузит ящики с сушёной рыбой, запах въедается в рубашку. Его сестра Мира, в потёртом сари цвета маренго, торгует на Кроуфорд-маркет специями — кардамон, асафетида. В переулке за ларьком Али, подросток в кепке с выцветшим логотипом «Мумбаи Найтс», крадёт кошелёк у туриста. «Эй, чирик! — кричит Радж, заметив с крыши склада. — Отдай, или ноги переломаю!» Али швыряет кошелёк в
В Мумбаи, 17-летний Рави, подрабатывающий разносчиком чая на вокзале Чаттрапати Шиваджи, случайно натыкается на старый медный браслет в груде мусора за лавкой *Samosa King*. "Эй, Джавед, глянь — тут цифры светятся, как на том сломанном калькуляторе у твоего отца", — кричит он приятелю, протирая артефакт подолом засаленной рубашки. Браслет прилипает к запястью, а через час Рави, спасаясь
Аравинд, начинающий оператор с потёртой камерой Nikon, снимает рекламу дезодорантов в переулках Мумбаи. Его девушка Мира, танцовщица из труппы «Лотос», целыми днями разучивает шаги под треск вентилятора в съёмной квартире возле рынка Кроуфорд. «Ты опять проспал кастинг? — бросает она, завязывая потёртые кроссовки. — Через месяц мне тридцать, а я всё толкаю бёдра за пятьсот рупий». Внезапный