В портовом городке Ливорно братья Марко и Лука Корсаро копались в ржавом сундуке, оставшемся от пропавшего отца-рыбака. Под слоем выцвевших рубах Лука нашел медную ампулу с треснувшей картой: «Смотри, тут отмечен мыс Арджентаро!» — прошептал он, стирая паутину с пергамента. Марко, старший, хмыкнул, разглядывая метку возле маяка, где их отец исчез три года назад. Утром они украдкой взяли лодку с
Марко, плотник из Неаполя, находит в старом сундуке бабушки потрепанный дневник с водяными пятнами. На последней странице — адрес в Дублине и имя: Эйлин Рourke. «*Ты точно не слышала про эту женщину?*» — спрашивает он мать за завтраком, размазывая крошки от круассана по страницам. Та молчит, моет чашку с таким усилием, будто стирает память. Через три дня Марко летит в Ирландию, где в пабе «The
В рыбацком порту Санта-Лучии, заваленном гниющими сетями и пустыми бутылками из-под граппы, капитан Марко Бьянки находит в улове окровавленный плавник с застрявшим серебряным крестиком. Его дочь, Люсия, студентка-биолог, забирает находку в лабораторию, споря с отцом: «Это не ризница, папа. Тут зубы как у белой акулы, но... деформированные». Тем временем в таверне «Тритон» пьяный рыбак Джорджо
Марко, студент-архитектор из Венеции, находит в старом сундуке бабушки Лидии потёртую карту с отметками возле Колизея и Помпей. Его сестра София, увлечённая алхимией, расшифровывает надпись на обороте: «Сердце Вулкана скрыто в пепле». Они крадут лодку у дяди-рыбака, спорят о маршруте. «Ты даже компас держать не умеешь!» — София выхватывает карту, пока Марко чинит мотор тросиком от сумки. В порту
В старом особняке под Римом, обшарпанные стены которого пахнут плесенью и ладаном, собираются трое: Марко, архитектор с татуировкой компас на запястье, его сестра София в растянутом свитере и Лука, вечно жующий жвачку. Марко нашел это место через объявление на Craigslist — «дешево, с историей». София, завалившая последний экзамен по анатомии, ковыряет ногтем трещину на мраморном камине: «Здесь
Лука, 12 лет, и его сестра Элиз, 9, приезжают к тёте Марго в рыбацкую деревушку на бретонском побережье. Пока взрослые чинят сети и солят анчоусы, дети на чердаке находят деревянный сундук с выцветшей картой, где крестиком отмечен полуразрушенный маяк. «Тамá! — тычет Элиз пальцем в пятно от вина, заляпавшее пергамент. — Бабушка говорила, там водятся тролли, которые крадут носки». Лука скривился:
Джеппетто, седой столяр с мозолями на пальцах, вырезал куклу из орехового полена в тесной мастерской, заваленной стружкой. «Деревяшка не станет человеком», — ворчал сосед Карло, наблюдая, как старик прилаживает шарниры к коленям. Фея с синими волосами, пахнущими лавандой, оживила марионетку, назвав Пиноккио, но предупредила: «Нос отрастит, если врать начнёшь». Мальчишка, щелкая деревянными
Санта, бывшая журналистка из Милана, приезжает в родной городишко Кастельфьорентино продать дом матери. На вокзале ее встречает Лука, сосед детства, теперь ветеринар с потертым кожаном и привычкой жевать соломинку от капуччино. В доме пахнет воском и сушеным базиликом — на кухне тетя Лидия, в фартуке с пятнами томатного соуса, месит тесто для тальятелле. "Ты даже не заглянула на похороны, а
Элио, менеджер стройки в Милане, замечает треснутый экран своего телефона, пока листает сообщения жены. "Забыла купить хлеб. Встретимся завтра у фонтана?" — неизвестный номер. Дочь Лиза, 14 лет, стучит вилкой по тарелке с недоеденной пастой, сын Марко, 11, кричит из-за PlayStation: "Пап, интернет опять лагает!" За ужином Элио тычет экраном в сторону Анны, преподавательницы
Марчелло, худой парень в заляпанном краской пиджаке, таскал мольберт через переулки Неаполя. Его мастерская — бывшая кладовка над пекарней, где пахло дрожжами и скипидаром. В кафе «Дель Арте» он врезался в Лидию: рыжие локоны, платье с выцветшими розами. «Ты же рисуешь богачей? — Она прикурила, не глядя. — Поможешь подделать пару документов. Половина денег твоя». В тот же вечер он копировал
Марчелло, сын каменщика из Трастевере, нашел в развалинах терм Каракаллы потёртый медный медальон с выцарапанной картой. Он показал находку Карло, своему кузену-студенту, который сразу замер, поправляя очки с треснувшим стеклом: «Здесь отмечен вход в старые водостоки под Палатином. Дед говорил, что туда свалили слитки после разграбления галеонов в 1527-м». Ночью, при свете керосиновой лампы, они
Эмилио Ривера, бармен в кафе "Ла Треуголь", вытирал стаканы тряпкой с запахом прогорклого оливкового масла. За дверью, на улице Баб-Марракеш, кричали торговцы сардинами. Вошла Изабель Монтеро, сдвинув соломенную шляпу: «Твой знакомый с постаментами в порту… он говорил про моего брата?». Эмилио бросил взгляд на немца в углу, который разминал пальцы в кожаных перчатках. «Спроси у старика