Марко, сын рыбака Энцо, каждое утро чинит сети в гавани Порто-Бьянко, пока отец ругается на сломанный мотор лодки. «Брось это, пошли к маяку», — Сильвия стучит каблуком по гравию, пряча за спиной конверт из танцевальной академии в Милане. Они убегают через узкие переулки, где белье на веревках хлопает на ветру, а старуха Мария кричит: «Опять прогуливаешь, Марко!». На заброшенной смотровой
Александр, в смятом костюме от *Dormeuil*, развалился в кресле отеля «Мажестик». Он щёлкнул золотой зажигалкой, поднёс огонь к сигаре, глазами упёрся в Рене, журналиста из *Le Matin*: **«Твои статьи — мусор. Напечатаешь правду — тебя вышвырнут из профессии раньше, чем я закончу этот бренди»**. На столе — поддельные облигации завода в Байонне, пачка писем от заместителя министра. Арлетт, его жена,
Лука, 34 года, в третьем поколении управляет похоронным бюро «Спокойствие» в узком переулке Неаполя. Его сестра София, 29 лет, ведет учет клиентов в потрепанной тетради с облезлой клеенкой. В четверг утром привезли тело старика из квартала Санти-Апостоли — родственники настаивали на дешевом гробу из прессованных опилок. «Санта-Мария, да они даже венки украли из холла», — бормочет Лука, поправляя
Марчелло, грузчик с порта в Ливорно, находит в ящике с кофе из Алжира свёрток с героином. «Чёрт, это же паук в банке», — бормочет он, засовывая пакет под куртку. В тот же вечер его девушка Люсия, официантка из кафе «Соле», замечает у дверей двух мужчин в костюмах-тройках. Они курят «Мальборо», не сводя глаз с её рыжих волн. На кухне шеф-повар Энцо стучит ножом по разделочной доске: «Беги, глупая.
Лука, 14 лет, каждое утро покупает хлеб на *виа Маргутта* для тёти Марчеллы. Она ворчит на крошки на полу, поправляет синюю шаль на плечах: «*Кот снова сбежал — ищи, пока дождь не начался*». Под лестницей в доме 1920-х годов пахнет сыростью и лавандовым мылом. В поисках рыжего Беппо мальчик забирается в заброшенный двор за кинотеатром «*Аполлон*», находит там коробку с письмами на немецком —
Лука, 12 лет, в рваных кедах с отклеенной подошвой, тащит тележку с металлоломом по переулкам Неаполя. Его сестра София, 14, в платье, перешитом из маминого пальто, торгуется с хозяином лавки *«Ремонт велосипедов»*: «Три евро за медь? В прошлый раз давал пять!». Они спят в бывшем гараже, где матрас прикрыт целлофаном от протекающей крыши. Вечером Лука находит в мусоре книгу по математике с
Лука, 22 года, чинил мопед у подножия Трастевере, когда заметил пятно ржавчины на раме — точно такое же, как на фотографии из детства. За углом пекарни «Дольче Вита» он столкнулся с Софией, которая роняла папку с чертежами акведуков. «Слушай, ты не видел парня в кожаной куртке?» — спросила она, поправляя очки. Позже, разбирая ящик с инструментами отца, Лука нашёл ключ от квартиры в Неаполе, адрес
В Риге библиотекарша Лīга, 27 лет, находит в подвале среди старых газет дневник на латышском с выцветшей фотографией двух девушек у Даугавы. На обороте — адрес траттории в Неаполе и билет на паром 1978 года. Ее сестра Элза, работающая на Центральном рынке, разгружает ящики с копченой рыбой и замечает: «Опять пахнет, как будто дед вернулся с промысла». Лīга звонит в Италию — трубку берет София, 30
Лука, худющий парень в потертой кожаной куртке, таскал мольберт по мостовой Сиены. Каждое утро он покупал кофе в баре на Пьяцца-дель-Кампо, ворча на цену сахара. На рынке возле Сан-Доменико Аурелия, рыжая с веснушками, вечно толкала его локтем, выбирая персики. «Ты опять в моем свете стоишь», — бросала она, кидая косточку в урну. Ее отец, старик в клетчатом пиджаке, чинил велосипеды в гараже с
Лука, 34 года, менеджер в миланском банке, каждое утро покупает кофе в автомате на станции Cadorna. Его младший брат Марко, 27, спит на раскладном диване в съёмной квартире возле канала Навильи, где подрабатывает официантом. После смерти отца они узнают, что унаследовали полуразрушенную столярную мастерскую на via Paolo Sarpi. "Ты хочешь, чтобы я бросил всё и стал молотком махать?" —
Марко, владелец бара *Caffè Nero* на окраине Турина, каждое утро вытирает стойку тряпкой с запахом прокисшего молока. В четверг утром в кафе находят тело местного таксиста Энцо Бьянки — его горло перерезано куском стекла от разбитой бутылки *Amaro*. Инспектор Рицци, в мятом пиджаке и с сигаретой за ухом, спрашивает Марко: «Ты знал его?». Марко молчит, глядя на пятно крови на плитке — Энцо
Марко, психоаналитик за сорок, в съемной квартире на via Marghera развешивает по стенам портреты Юнга и Фрейда, пока его сестра Джулия уговаривает сдать свободную комнату. В тот же день Эмма, 28-летняя художница в рваных джинсах, скитается по Милану с котом в переноске — её выгнали из мастерской за долги. Через объявление на вокзале она попадает к Марко. "Вы вообще живой человек? Здесь как