Лян Цзэ, архитектор с хронической бессонницей, каждое утро заходил в кофейню на углу улицы Чаншу. Там Сяо Мэй, в фартуке с пятном от корицы, взбивала молоко для капучино, пока ее кот Мурок грелся под плитой. «Вы всегда просите пенку гуще, но сегодня молоко подгорело», — бросила она, заметив, как Лян щурится от утреннего солнца. Он стал приходить чаще, даже в дождь, пряча мокрый зонт-трость за
Ли Чэн вкалывал в ремонтной мастерской на окраине Чунцина, чинил сломанные вентиляторы и старые телефоны. Каждое утро он завтракал жареными паровыми булочками у ларька тёти Лю, которая ворчала: «Опять в рваных кроссовках? Девчонки такую рвань не полюбят». После работы он тренировался на заброшенной стройплощадке — метался между бетонных плит, кидал ржавые гвозди в мишень из картона. Однажды,
Линь Сяотун, 23 года, втискивается между сменами в кофейне *Blue Harbor* и ночными лекциями в пекинском университете. За стойкой она вечно путает заказы — «Латте с двойной пенкой для стола №4!» — а Юйчэнь, 28-летний владелец кафе, хмуро поправляет её: «Это *капучино*. Клиент ждёт 10 минут». По вечерам она таскает в рюкзаке потрёпанный учебник по маркетингу, где между страниц засунуты чеки с
Сяо Чэнь, студент-археолог, приезжает в провинциальный городок Лунъюнь после странного звонка от дяди, который исчез через три дня. В старом доме на улице Циньлин он находит ящик с обгоревшими фотографиями 1980-х и дневником, где упоминаются «подземные огни». В чайной «Белый лотос» местный рыбак Ли Вэй, потягивая пуэр, бормочет: *«Твой дядя копал не там, где надо… Река помнит всё»*. За окном
Линь Сяо, младший архивист в городской библиотеке Нанкина, случайно находит пожелтевшую фотографию 1987 года в старом словаре. На снимке — её покойная мать в компании мужчины в военной форме, лицо которого зачеркнуто гвоздём. Расследуя прошлое, она сталкивается с Цзян Чэнем, владельцем мастерской по ремонту радиоприёмников, который каждое утро покупает у уличного продавца два жареных *цзяньбинь*
Линь и Вэй, братья-медведи из деревни у подножия горы Цинлун, копались в старом сундуке на чердаке дома, когда нашли треснувший лазурный кристалл. «Смотри, он теплый!» — Вэй потрогал камень пальцем, но осколок рассыпался, и один кусочек упал в чашку с рисовой кашей. Мать, помешивая суп в глиняном горшке, крикнула снизу: «Не разнесите весь дом!» Решив исправить ошибку, братья нарисовали карту на
Ли Мэй, 24 года, каждое утро протирала пыльные полки в книжном магазине «Зелёный фонарь» на окраине Чэнду. В пятницу, разбирая коробку со списанными изданиями, она наткнулась на потрёпанный дневник 1978 года с пометкой «Линь Юй» на обложке. Внутри — рисунки шелковичных ферм и записи о пропаже работниц. «Сяо, ты слышал про бунт на фабрике в районе Цзиньцзян?» — спросила она коллегу, перебирая
Ли Минь, 27-летний программист из Чэнду, три года снимал комнату в пятиэтажке возле станции Хуэйлунгуань. Каждое утро он толкался в вагоне линии 13, уворачиваясь от чьих-то сумок с жареными баоцзы. Соседка Сяо Чен, парикмахерша из Харбина, стучала по его двери каждое 10-е число: «Слышь, хозяин опять на 500 юаней поднял! Ты договор-то читал?» В углу комнаты ржавел велосипед Meituan, который Ли
Чэнь Ян, детектив с шрамом над бровью, сидит в задымленном закусочном переулке возле рынка Цзинъань. Он ковыряет палочками в миске с холодной лапшей, пока его напарница Лю Сяо, в потёртой кожаной куртке, тычет пальцем в фото с камеры наблюдения: «Смотри — у него на правой руке татуировка дракона. Такие же были у жертв из дела про контрабанду медикаментов». За их столиком валяется смятая пачка
Ли Вэй, 17 лет, в рваных кедах протискивается между лотками с жареными каштанами на рынке в районе Чунвэнь. За спиной — холщовый рюкзак с потёртым учебником по химии. «Эй, осторожнее!» — кричит продавец утки по-пекински, когда парень задевает ведро с перьями. Ли Вэй мчится к станции метро: через 12 минут закроется вход в общежитие музыкального колледжа, где он подрабатывает уборщиком. В кармане —
Ли Минь, бывший детектив из отдела киберпреступлений, натыкается на коробку старых кассет в ломбарде на Абердин-стрит. На одной из записей — переговоры банды "Чёрный прилив" о поставках контрафактных медицинских масок через порт Кеннеди-Таун. В кадре мелькает лицо её покойного брата, Цзяня. "Ты уверена, что это он?" — Чжан Вэй, её напарник-хакер, щёлкает семечки, пока они
Ли Вэй, 23-летний работник типографии в районе Шэньчжэнь, разбирает коробки в квартире после смерти матери. Под потёртым диваном находит коробку с кассетами, подписанными рукой отца, который исчез десять лет назад. В автобусе №102, едущем через мост Цинма, он втыкает наушники в плеер — на плёнке мужской голос, похожий на отцовский, бормочет: *«Если слышишь это, значит, я не вернулся с острова